Привет.
С сегодняшнего дня я прохожу программу 12 шагов в Ал-Анон. В двух словах это анонимные группы созависимых людей. Те, на чью жизнь повлиял алкоголизм близких людей. Уже месяц я хожу в их группы, слушаю и выговариваюсь.

Потому что я созависимая.

Мой мужчина алкоголик, а еще и бывший наркоман, хотя я не застала этот период в его жизни.
Вместе мы уже почти 9 лет, и первые 6 лет я пила вместе с ним. Потом я забеременела (считай залетела, потому что к беременности я не готовилась), резко кинулась в ЗОЖ, бросила курить, пить и всё вытекающее. Но на третьем месяце случился выкидыш. Я пережила это стойко, но двинулась на своем здоровье, и считаю это решение правильным.

Мужчина, я буду звать его дальше Д., с тех пор периодически бросал пить, но я не помню, чтобы он продержался больше месяца без алкоголя.

Когда приходил домой пьяным, делал неприятные вещи. Типа секса без моего желания, когда я ему давала, лишь бы отстал и уснул, неприятных разговоров, вечных претензий… К сожалению, он никогда не переходил черту, не бил, не оскорблял, не насиловал в привычном смысле (спорно, но насилие то сексуальное было, только он давил морально, а не физически).

Плохо мне с ним было только тогда, когда он был пьян. В трезвом состоянии я души в нем не чаяла, и до сих пор считаю его прекрасным понимающим человеком в трезвости.

Потом я все это прощала, он обещал изменится, держался обычно пару недель и снова в алкоголь…

Для меня это бесконечные слезы, ожидания его по ночам, звонки, капание ему на мозги, загоны самой себе. Мысли были только о том, а не вернется ли он сеголня домой пьяный. Честно, я забросила всё, друзей, работу, хобби. А жила только попытками контроля над Д. Мне было необходимо знать каждый его шаг, чтобы держать ситуацию под контролем.

Я не знаю, почему я так долго ждала. Но однажды мое терпение не выдержало. Когда он в очередной раз не пришел домой, а сидел в баре с друзьями. Я звонила и писала ему, где он, когда будет, а он все говорил, что скоро выдвигается (он всегда так говорил)… а в 4 часа утра я сквозь слезы написала, что он может не приходить и я как проснусь, соберу его вещи и отправлю на такси к его маме.

Он ответил что-то вроде "ок, я тебя понял ".

И после этого я заснула.

Было ужасно тяжело, но я выгнала его из дома. На месяц.

За этот месяц я пережила депрессию, хотела покончить с собой, очень долго стояла на открытом балконе и думала над жизнью.

Кто то на одной дружественной мне площадке в интернете посоветовал сходить в Ал-Анон. Это типа Анонимных Алкоголиков, только для их родственников. Главное, что бесплатно, и есть около 10 разных групп в моем городе.

Только тут я поняла, что вся проблема в принципе во мне и моем отношении к своей жизни и к Д., как к личности. Только тут я поняла, что от меня не зависит бросит он пить или нет. Что он сам должен этого захотеть, а я никак не смогу повлиять на это. И что мне нужно даже перестать пытаться это делать и контролировать его. Тут я поняла, что мне нужно жить своей жизнью, а его отпустить. Общаться и строить отношения с ним только прорабатывая свои личные границы, которых раньше у меня не было.

Сейчас прошла неделя, как он вернулся. Он этого хотел, и я тоже. Я поставила ему единственное условие - никакого алкоголя дома. Ни в бутылке, ни в крови. Если он выпил, то домой он не приходит до тех пор, пока алкоголь не выветрится (алкогольный калькулятор в помощь). И всё. Он согласился.

На четвертый день он решил выпить. Вроде предупреждал, но говорил, что может выпьет, может нет, если выпьет и не придет домой то позвонит предупредит.

В девять вечера я ему сама пишу - будет ли он дома. А Д. оказывается уже под вискарем и едет на дачу к другу. Короче у меня снова истерика, но я ее не показала ему, и больше не писала и не звонила. Но спала спокойно хоть.

Когда приехал домой через сутки, трезвый, я постаралась показать ему, что я рада, что он приехал. И не капала на мозги, что он не продержался и недели. Хотя мне хотелось его отчитать. Но я сдержалась. Даде не расспрашивала как он провел эти сутки.

В общем. Чего я хочу от Саммера?

Я хочу превратить этот тлог в дневник моего выздоровления от созависимости. Я хочу научиться жить своей жизнью, а не чужой.

На Саммере я не впервые. Раньше, году в 2010-2012 активно вела тут дневник. Но потом я встретила Д. и он поглотил меня полностью.

Была подписана как High и писала про наркоманию и алкоголизм. Свои, к сожалению. Может меня тут помнят.
Увы, там не была привязана почта и ничего не сохранилось. И punkrawk это тоже я.

теперь я, руководствуясь корыстными соображениями, провожу много времени с мамой. в ее мастерской. прихожу туда с глиной, кистями и деревянными ножами, чтобы воровать акриловые краски, грунтовку, лак и всякие другие штуки. мама художник, мне с ней очень повезло. мы сидим вместе за большим столом, рисуем и всегда смотрим что-нибудь на ноутбуке. и моя мама, возможно, святая, потому что терпит меня и мое нездоровое желание постоянно смотреть футбол. на самом деле, этому есть объяснение. оправдание, если угодно. футбол меня не триггерит, а отвлекает. в отличии от сериалов, фильмов или новостей. поэтому я прихожу к ней вечером и говорю:
— мама, мы сейчас будем смотреть очень драматичный матч.
она соглашается. «очень драматичный матч» (в моем понимании) - это ответный матч полуфинала лиги чемпионов 2012 года. барселона-челси. господи, когда моя жизнь стала такой? ладно, на самом деле, этот вопрос уже перестал меня волновать. я показываю маме хави каждый раз, когда он появляется, потому что она (по какой-то далёкой от меня причине) очень его любит. мучительно долго рассказываю ей грустную историю фернандо торреса, чтобы она прониклась всей драмой. но мама не понимает драмы. она переживает за судьбу жерара пике (настолько переживает, что мне приходится открыть его инстаграм, чтобы доказать, что он жив и с ним все хорошо). потом мама спрашивает что за хуйня на голове у вратаря, и наш вечер скатывается в комедию. мы уже не рисуем и не смотрим футбол, а смеёмся над бедным петром чехом, который правда выглядит немного сумасшедшим. меня ненадолго отпускают тяжёлые мысли.

Теперь я умею делать коктейль Молотова…

забавно, как ещё недавно здесь было запрещено разжигать национальную рознь, а сейчас под молчаливое одобрение абстрактной «русне» желают смерти.
паника открывает в человеке такие грязные чертоги, что вызывает только жалость.
свои, наши, русские, украинцы, беларусы. мы все люди, в первую очередь.
умирать страшно под любым флагом.
умирать страшно как в бомбоубежище, так и от пыток в камере.
если эта ненависть позволяет вам жить, несмотря ни на что, ненавидьте.
нас стравливают, как собак, и кто-то действительно готов встать на четвереньки и оскалиться.

Круг ненависти замкнулся.
Война извратит всё. И никто от неё не уйдёт, даже когда она закончится.
Пуля пущенная в Киеве вернётся терактом в Москве. Люди мстительны и безжалостны.
Железный занавес вновь поднят и как прежде это узилище.
Сколько понадобится лет, чтобы люди забыли? 40, 100 или пока не умрет последний, кто будет помнить эту войну.

Мне нечего говорить по этому поводу, ибо что я мог сказать?! Я вырос на границе с Харьковом. Часть моих прямых родственников- украинцы.
Но подумал я не о них, а о Шамане и Саммере. Подумал о Марго и Лёхе.

Я не знаю, что мне делать с чужой ненавистью. Ведь когда такое происходит мир сводится к тому: есть они и мы.
И голос разума бессилен. Мне не убедить мир, что я этого не хотел и что мне все это нахрен не сдалось.
Есть настоящее и мир уже клеймил нас, вне зависимости от наших убеждений.

Сочувствие, сострадание можно запихать в задницу. Круг ненависти уже замкнулся.

Мне жаль.
Жаль нас всех.

"забыл рассказать", а мы сидим молимся шоб русский снаряд не упал на наш дом, ибо гупа так шо дуже страшно

p.s.
сервер вашего любимого саммера от меня в 7ми метрах

когда мне было 11 я познакомилась с одной девочкой в интернете. мы стали лучшими подружками - постоянно переписывались, болтали по скайпу, рисовали, сочиняли много историй, играли вместе в симс. если обобщить, мы выросли вместе. пережили кучу подростковой драмы, закончили школу, поступили в вузы, полюбили кого-то, кого-то потеряли. мы никогда не виделись. это никогда ничего не значило. потому что я всегда четко знала, что там - где-то не очень далеко - есть человек, который меня любит. это помогало мне жить эту жизнь. и так незаметно прошли десять с половиной лет. пару месяцев назад мы списывались, чтобы обсудить ее помолвку и свадьбу, смеялись над нашими общими знакомыми, планировали отпуск, а вчера я показывала своей маме ее фотографию со словами: «смотри какая надя стала взрослая и красивая!». сегодня утром эта девочка написала мне, что у них за окном дико воет серена. что у ее мамы несколько часов тряслась крыша дома из-за взрывов. что ей не хочется брать телефон в руки. что очень горько и страшно. что, кажется, началась война. и впервые за много лет, я почувствовала нас одиннадцатилетними детьми, которые беспомощно наблюдают за ужасами этого огромного страшного мира. и не знают что делать дальше.
я не думаю, что могу сказать что-то вразумительное. и не думаю, что это уместно. я не знаю - должна ли я чувствовать вину и стыд за власть, которую не выбирала. за власть, которая мне отвратительна. единственное, что я знаю - я не хочу войны. моя семья не хочет войны. мои друзья не хотя войны. я верю, что мой народ не хочет войны. мне больно от того, что происходит. мне страшно и стыдно. я просто очень надеюсь и хочу, чтобы хоть раз в нашем настоящем добро победило зло.

Вот так мы быстро повзрослели. Когда не знаешь, встанешь завтра с кровати или нет. Когда утром надо выпить таблетку, чтобы проснуться, а вечером — чтобы уснуть. Когда шоппинг у тебя по аптекам в поисках антидепрессантов. Когда каждое утро ждёшь новостей из больницы о близком, который пошёл на поправку.

Кто-то из нас спасает жизни, пропуская по 400 человек в день на участке с ковидом. Кто-то в ночные пашет. Кто-то собирает деньги на лечение своих детей. Кто-то сторчался и умер. Кто-то неизлечимо болен.
Не так мы себе представляли взрослую жизнь, когда были подростками. Мы думали, что перед нами океан возможностей, а оказалось — лужа разочарований. Нет чёрного и белого, есть серые стены в кабинете твоего психотерапевта, потому что нежное поколение не справляется.
Мы можем смолить десятую за вечер и запивать стопкой горячительного, ведя светские беседы о жизни, но сами с ней не умеем справляться.
Авралы на работе, нервные срывы, панические атаки, болезни. Не этому нас в школе учили.
За партой в накрахмаленных рубашках да с шевронами на груди мы вычисляли квадратный корень и мечтали стать великими. Совершать открытия, спасать жизни, придумывать новое, творить безграничное. А вытворили то, что смогли.

Мы барахтаемся, пытаемся не утонуть в этой жизненной жиже дерьма, высовывая нос на поверхность, а по ночам прячемся в скорлупе безопасного дома. Свои 30 квадратов гордо зовём жилищем и обставляем цветами, а на пороге то война, то пандемия. Не знаешь, от чего умрешь завтра. Зачем нам жить на таблетках и нервах?

Нас душат. Безостановочно, беспрерывно. Законами, правилами, обстоятельствами. Мы пограничное поколение, которое страдает от самих себя. Мы отстаиваем свои нерушимые принципы, а жизнь стоит своим чугунным ботинком на наших хрупких черепных коробках. Она хохочет, сотрясая наши внутренности, и то и дело забирает близких или нас самих.

Мы боремся за равные права, за свободу слова, за бесплатный воздух. В своей голове. И боимся показаться, боимся, что нас заметят и не услышат.
Мое солнце потухло.

я не думаю, что все так плохо. по крайней мере, я в любой момент могу написать своему лучшему другу, что мне хочется рыдать и умереть. и он будет сидеть со мной в баре, говорить со мной про открытие автосервиса. и будет слушать мое нытьё из-за четвёрки, хотя сам не сдал сопромат сегодня. а парень-хозяин бара, наш друг, будет искать для меня прямую трансляцию матча реал мадрида по пиратскому телевидению и нальёт мне что-нибудь вкусное. я обниму его девушку. и пока мы будем разговаривать про испанскую сборную и смотреть наши видосы со школы - я не буду чувствовать себя дерьмово. если это возможно - значит все не так плохо. даже несмотря на то, что парень-ты вообще перестал со мной говорить. зато он все ещё делает хороший кофе. и мне этого вроде достаточно. и у меня все ещё есть люди, которые любят меня. и которых люблю я. и это даёт какие-то жизненные силы.