Огромная разница: читать дневники или читать каналы людей с прл, биполяркой, психологов, психотерапевтов, бросающих алкоголиков. Суть в том, что все эти люди не просто пишут о том, как им плохо и ничего не делают, они проходят терапию. Главное, что я в этом беру, это смелость и решительность продолжать заниматься с психологом, уверенность в том, что несмотря на то, как это иногда (читай - часто) трудно, как остро я чувствую конфликтность своих отношений с психотерапевтом, я больше не собираюсь прекращать терапию. Я больше не считаю, что я могу справиться сама, я и так давно уже так не считала, но сейчас осознаю как никогда отчётливо, насколько губительна эта мысль. Через каналы я учусь, что менять врачей, менять препараты это нормально, учусь мириться с тем, что одного того, что я иду на сессии и пью препараты недостаточно, что это только самое начало, и я не поправлюсь тут же. Я знакомлюсь с тем, как работает эта система, чтобы избавиться от навязанного нездоровым обществом страха. Я больше не отрицаю то, что мне плохо, и я не здорова. Не моментами, не только в текст, я и вслух стараюсь преодолеть стыд и отчаянное желание говорить окружающим, что я здорова, молчать о своих реальных проблемах. Восприятие и схемы поведения очень значительно меняются. Например, когда я действительно признаю, что мне тяжело даётся то или иное действие, похвала себе, слова о том, что я молодец и справляюсь перестают быть формальностью, которая временно давала небольшой подъем и немного сил, это постепенно становится не позитивной аффирмацией, а все больше констатацией и закреплением факта. Признание себя, своих чувств самоценными, а не накрученными, прекращение самоуничижения и задавливания негативных эмоций внутри себя. Это все очень сложно. Сложно полноценно признаться себе и миру, что мне больно, не для того чтобы кто-то меня пожалел и уделил мне внимания, а для того чтобы признать и осознать свое состояние и разбираться, что с ним делать дальше. Мне все ещё важно, чтобы меня понимали и слушали, но моё "нытье" это больше не просто нытье, это место, где я могу рефлексировать и учиться работать со своими негативными реакциями. Изначально я создала себе место, где я могу открыто говорить о том, что чувствую, я надеялась, что это поможет окружающим лучше понять меня, надеялась, что наконец-таки начну получать столько сочувствия, внимания и любви, сколько мне нужно. Этого не случилось. Но появились другие потребности. Я уже несколько раз говорила об этом вслух.

Все началось в одно воскресенье, после ингресс операции. Я была с сайпалом в отеле в подмосковье и попросилась куда-нибудь, где можно было бы остаться одной, меня пустили в большое помещение, в котором стоял стол для настольного тенниса и небольшой, вроде как двухместных самолёт. Я сидела на одном из двух стульев, которые там нашла, свалив верхнюю одежду на второй. Через какое-то время я свалила туда же лифчик, сняла его, потому что он, казалось, ещё сильнее сдавливает грудную клетку, в которой всегда гнездится самая сильная моя тревога и страх. Примерно с тех пор я больше не ношу лифчики, только топики, которые не давят так сильно. На протяжении примерно двух часов я говорила по телефону с Мильтой. Большую часть этого разговора я почти не переставая рыдала. Как будто снова этому научилась. Всхлипывала, вытирала слезы, скапливала рядом горы использованных салфеток. Этот разговор стал для меня поворотной точкой. Больше все не могло продолжаться так, как было до этого. Возможно, я рыдала о своих страданиях, обо всей боли, которую я пережила за свою жизнь в попытках найти любовь, узнать, что такое любовь, испытать ее. Мильта говорил простые и понятные вещи, то, что мне давно уже было известно и понятно, но стоило услышать это из уст моего партнёра, чтобы наконец перестать принимать происходящее как нечто нормальное или даже само собой разумеющееся. Чтобы наконец-таки осознать, что все мои отношения нездоровые, и нужно меняться, существенно меняться, если я не хочу, чтобы мои отношения в скором времени неминуемо закончились. Мильта говорил о том, что мы живём в постоянном напряжении и совсем не отдыхаем. Я понимала, что это правда, стала думать о том, что с Гошей было так же, стало казаться, что во всех моих отношениях все было точно так же. Я думала о том, что со мной что-то очень серьезно не так, раз я создаю такую атмосферу в отношениях с теми, кого я люблю, что так жить нельзя и это срочно надо менять, если я способна что-то изменить. Я думала о том, что именно я привела ситуацию с Гошей к тому, чем всё закончилось, что я была причиной регулярных истерик, тому, как ему было тяжело и плохо со мной, что он никогда не поднимал руку на девушку до меня, я вспоминала атмосферу, царившую на Соколе и на Достоевской, когда мы жили там вдвоем. Страх потерять человека, которого я люблю, Мильту, отчаяние от того, что я, возможно, просто такая, и ничего не могу изменить и потеряю его. Мне было так страшно, стыдно и больно, что я не могла остановить слезы, я совсем ничего не могла. В тот момент я очень сильно зациклилась на мысли о своей ответственности за ту боль и те страдания, которые приходится испытывать моим спутникам. Я чувствовала себя ужасно. Какое-то время мне казалось, что все совсем безнадежно, было страшно, тяжело дышать, я уже плохо помню, что происходило со мной той ночью. Помню, как я пришла к решению, что я обращусь к психологу, и как мне стало легче. Я решила, что не буду пытаться решить внезапно выросшую передо мной огромную проблему самостоятельно, а обращусь за помощью к специалисту. Это решение не далось мне просто, после многократных неудачных опытов с психотерапевтами, психологами и психиатрами, было очень сложно заставить себя поверить, что врачи всё-таки могут помочь. Но я чувствовала себя настолько отчаянно что даже самая слабая надежда на то, что с текущим положением всё-таки можно что-то сделать была спасительной, и я зацепилась за нее. То, что к тому моменту моя мама уже почти полгода занималась с психотерапевткой, и я могла наглядно наблюдать, как ей становится лучше и насколько легче становится с ней жить оказалось в этот момент решающим. Как раз незадолго до того воскресенья мама сказала, что ее психотерапевтка, в отличии от большинства других, согласна брать на терапию родственников, и может консультировать меня на тех же условиях, что и маму, если я решу вдруг к ней обратиться. На этом закончился разговор, я стала брать себя в руки, позвала сайпала, и мы около получаса играли в настольный теннис. От этого занятия мне стало гораздо легче, перед сном мы ещё немного поговорили, и я смогла уснуть. Сайпал не задавал никаких вопросов, только поделился тем, как отчаянно девушка на ресепшене просила меня забрать. Видимо, несмотря на размер помещения и кажущуюся изолированность, она слышала всю мою истерику. Было стыдно, но я постаралась максимально быстро выбросить это из головы.

‌Затем было несколько сессий, наводка на первый канал девушки с биполярным расстройством личности от Марс в одном из постов, целый день, проведенный за чтением ее дневника с самой первой записи, потом все больше и больше подобных новых каналов-дневников, и новая поворотная точка случилась в Китае. В этот раз Мильта сказал и подтвердил письменно, что мы расстаёмся, а я осталась одна, в пустой квартире, чужой стране, но с интернетом, возможностью связаться с друзьями и с психотерапевтом, а самое главное с постепенно формирующейся к тому моменту мыслью о том, как изменить наши взаимоотношения из непрекращающееся боли и драмы и создать место, в котором можно было бы отдохнуть. Чем больше я думала об этой задаче, тем больше разворачивалась от Мильты к себе. Мне надо было работать над своим состоянием и восприятием, это было очевидно. И в тот день в Китае, почувствовав, что происходит очередная драма, я стала сопротивляться, я решила, что я не хочу страдать. За всю мою жизнь я успела найти только один гарантированный и надёжный способ спастись от истерики и боли, оказываясь на пороге - звонить друзьям и говорить. И я стала писать и пытаться созвониться со всеми, кто теоретически как-то мог помочь. Да, мой страх быть ненужной, беспокоить, навязываться никуда не делся, и чтобы написать каждому, кому я писала, мне нужно было переступать через этот страх, преодолевать его. Через несколько часов молчания Мильты я все ещё была жива, не в истерике, не плакала, мне не было больно, я больше не чувствовала такой сильной растерянности, как в первый момент. К вечеру я уже имела примерное представление о том, как мне жить дальше. Я созвонилась с психотерапевткой по Скайпу. Я все ещё была немного растеряна, но когда я ложилась спать, я знала: каким бы ни встретило меня утро, я смогу жить дальше, я научусь жить дальше, я справлюсь. С тех пор уже было ещё несколько ссор, но я больше не позволяю себе погружаться в страдание, я отказалась от него, я больше не хочу его испытывать. Мне может быть тяжело, но я больше не накручиваю себя, я чувствую то, что чувствую, и понимаю, что я учусь справляться с этим. Кажется, что Мильта тренирует меня быть устойчивой, но это не так, мне не нужны подобные тренировки. Все меняется очень сильно. И вот сейчас в одном из каналов я наткнулась на книгу Робин Норвуд "Женщины, которые любят слишком сильно", со ссылкой. Я прочитала предисловие, думала так, полистать, но скачала электронную версию целиком из документов в ВК, когда доступная бесплатно на сайте ознакомительная часть закончилась. Я не была уверена в том, что буду читать книгу до конца, но в итоге не могу от нее оторваться. Не в том смысле, что я читаю взахлёб, хотя и в этом есть доля истины. Я стараюсь читать медленно, делаю закладки, выписываю цитаты себе и друзьям, останавливаюсь для того, чтобы обдумать прочитанное. Сейчас я почти не могу говорить и писать ни о чем другом, кроме этой книги. Для меня она меняет абсолютно все. Я постепенно начинаю понимать, в каком обществе живу, как работают механизмы взаимоотношений. У меня очень много мыслей, иногда мне кажется, что я ими захлебнусь, иногда я думаю о том, как мне жить дальше в перевёрнутом мире. Я останавливаюсь и признаюсь себе, как и почему я влюбилась в Мильту. Рассматриваю свои отношения с матерью, отцом, в своей семье. Я вспоминаю свои мысли и реакции, оцениваю, чем они были продиктованы. Я отдаю себе отчёт в нашем с Мильтой танце, в нездоровой основе и течении наших отношений. Я больше не считаю, что вся эта атмосфера - это моя вина, не беру на себя всю ответственность, провожу границу между своей болезнью и болезнью моего спутника. Я ещё раз, все более осознанно, принимаю решение о прекращении страданий. Я больше не согласна действовать так, как удобно, привычно, понятно. Я хочу быть счастливой и здоровых отношений. Я пока ещё смутно представляю, как я смогу к этому прийти, но отчётливо понимаю, что на это потребуется много времени. Но. Я больше не согласна считать драмы нормой, принимать болезненную зависимость за любовь, страдания - необходимой ценой любви. Я меняю все, прямо сейчас, и мне в этом трудно. Но я верю, что это возможно. Не через неделю, месяц или полгода, но когда-нибудь. Я просто больше не хочу болеть. И теперь это больше не для того чтобы сохранить отношения с Мильтой. Напротив, если я пойму, что Мильта категорически отказывается лечить свою болезнь, а я начну действительно справляться со своей тягой к драмам, если я пойму, что отношения безнадёжны, а я способна их закончить, то я надеюсь суметь это сделать. Потому что запрос изменился. Из отчаянного желания во что бы то ни стало удержать мужчину, которого я люблю, он превратился в решительное намерение прекратить страдать и научиться быть счастливой. И это гораздо сложнее. Но я буду читать книжку дальше, заниматься с психотерапевтом, пить назначенные антидепрессанты и учиться. Бороться стоит не за то счастье, которое вот с этим конкретным человеком и ни с кем другим, а за счастье быть свободной от любых зависимостей, в том числе и от мужчин и отношений. Счастье быть собой, счастье быть целой, счастье не цепляться за то и тех, кто причиняет боль, только лишь потому что это моя привычная и знакомая боль. Вот за это я сейчас борюсь, и не с кем-то другим, а с собой, со своим подсознанием.

я не хочу возвращаться к сентиментальности и нервам. я больше этого не хочу.
ты писал, что я эгоистка. ты прав, я эгоистка. и я зацикленна на себе. и тут ты тоже прав. и поэтому пишу я сейчас тоже только о себе.

а теперь, пожалуйста, устрой мне хотя бы 5 минут тишины, чтобы я могла спокойно написать хоть что-то из того, о чем сейчас думаю, без необходимости отправлять недописанное, потому что ты умудряешься даже в текст меня постоянно перебивать.

не помню, присылала ли я тебе, или нет, в числе прочих постов тот, который был написан как раз перед питером. я там очень-очень старалась похвалить себя за достижения последних месяцев и настроиться на то, чтобы по возвращении уйти в учебу. но через буквально пару дней после возвращения из питера, в ночь, когда я пыталась говорить с самой собой, и это один из двух постов, в которых я пишу про тебя, которые есть на саммере (и в канале тоже только они). я пыталась опять настроиться на то, чтобы заниматься, но убегала, и в своих попытках бегства я писала тебе. именно так мы познакомились. и с тех пор я трачу на тебя то время и те силы и те эмоции, которые хотела, собиралась и должна была тратить на то, чтобы заниматься. вот результат: приключения, конечно, жизнь, яркие эмоции, это все здорово, но я совру, если скажу, что хоть на секунду за все это время я считала, что оно того стоит. я просто убегала от этих мыслей. и, возможно, отчасти именно по той причине, что мне надо было тратить эти ресурсы на себя, а не на тебя, я постоянно пытаюсь от тебя убежать. в числе прочих результатов основной лично для меня: я не просто не сдвинулась с мертвой точки, мне хуже. я отчаянно боялась, что с наступлением декабря я вернусь к состоянию июня. этого все еще не случилось, каким-то чудом я все еще не ухнула в это окончательно. но это - и чудо, и моя личная заслуга, потому что я очень старалась осенью. но уже больше половины того, чего я добилась - просто нет. у меня больше не получается самостоятельно контролировать свое настроение. я больше не могу сделать его хорошим, как бы ни старалась. за все эти две недели - ни разу. последний раз я чувствовала себя хотя бы просто искренне радостной в день, когда мы познакомились. дальше - только хуже. я тону. я снова стала гораздо больше плакать. это не хорошо, в этом нет вообще ничего хорошего. я снова пялюсь в пустоту, и даже не думай цепляться к этому слову, в моих текстах у него другое значение, постарайся, пожалуйста, понять.
так вот, про результаты. знаешь, что я сейчас имею? у меня закончились вообще все предметы кроме английского, и я не сдала ни одного. полный ноль, сплошные долги, и еще три с прошлого семестра. я не знаю, как мне все еще удается не сдаваться, хотя вот руки сейчас трясутся.
слушай, я вообще ни в чем тебя не хочу обвинять. какой-то частью сознания я очень стараюсь принять и признать, что во всех моих проблемах виновата только я сама, и что если мне кажется, что я бьюсь в стену, или что меня предают и бросают, то это либо иллюзии, которые я сама себе строю в силу хитровыебнутости выстроенных систем автоматических мыслей и прочего, либо, и в основном именно это: я просто выбираю не тех людей. я много читаю и читала, и в принципе понимаю, что мне необходимо справиться с собой самой, и кроме меня никто и ничего не изменит, и никто не сможет помочь, даже если очень захочет. и что то, что меня никто не понимает - это нормально и естественно, ибо ну невозможно же в голову другому человеку залезть. я очень стараюсь.
например сейчас - не плакать. пока что вполне получается. хотя один раз сегодня уже срывалась, еле из дома вышла. ну да не суть. захочешь узнать - спросишь, я расскажу. но ты обычно не спрашиваешь. ты говоришь, что боишься спрашивать, а я боюсь рассказывать, когда не вижу, что мои внутренние переживания хоть сколько-нибудь интересны и важны. вслух я вообще ничего и близко похожего на то, что пишу сейчас, не способна рассказывать. в текст - проще, но тоже сложно, и уже несколько раз за время нашего с тобой общения, даже, пожалуй, достаточно много раз было такое, что я начинала писать, и недописывала, отправляла, а ты дальше ничего не спрашивал, или я просто стирала, потому что ты писал дальше о чем-то другом, и я делала поспешный вывод, что тебе не интересно. во мне этого всего очень много. это вообще не твои проблемы и не твоя вина.

уф. а сейчас, первый раз, у меня есть возможность выговориться тебе. потому что если последнее время я постоянно мысленно и чаще всего физически именно с тобой, то кому еще мне выговариваться? я уже писала, что самой себе часто тоже бывает сложно. достаточно сказать, что я еще когда только-только приехала от тебя первый раз, я пообещала Марине, что напишу подробный пост, но позвонила, рассказала ей все, потому что не могла держать в себе, и дальше так и не смогла справиться и написать. для этого нужно было выделить несколько часов, а каждую возможность, выходные, постоянно я подразумевала под учебу, пыталась, но снова и снова проебывалась.
как бы теперь снова настроиться. уф.
просто вспомнить, для чего я все это сейчас пишу.
сплошные оправдания. максимально подробные в надежде на то, что ты меня все-таки поймешь. я ведь не хочу прекращать с тобой общение, думаю, ты это и так прекрасно понимаешь. но чем дольше все это продолжается, тем хуже мне становится, тем чаще мне нужен человек, которому можно будет прийти и написать, что со мной происходит и что у меня в голове, но в тебе я этого найти еще не смогла ни разу. и нет, если ты так подумал, то нет, ты не виноват в том, что мне хуево. мне было хуево до встречи с тобой, и я знала, что будет снова с наступлением декабря. и это моя защитная реакция - бегство. и то, какой раздражительной я становлюсь, и как на тебя срываюсь - прости. ты прав, что на близких срываться нельзя. ну вот я научилась не срываться на Марину, Аню, Тошу, Васю. это стоило мне неимоверных усилий, но вроде как научилась. боюсь их потерять больше, чем ты мог бы представить. может быть, я только потому еще и держусь как-то на плаву, что в отличии от июня, сейчас с самыми близкими друзьями у меня мир. но и помочь мне, увы, никто из них не может, и это я знаю по прошлому опыту.
я время от времени пишу, что мне очень хочется, чтобы меня кто-нибудь спас. это тоже мой здоровенный косяк, что я полусознательно продолжаю искать помощи и поддержки у людей, даже зная, что все равно не найду.
надо закругляться со всем этим потоком сознания. ты знаешь, к чему я веду. изначально знал, когда я начинала писать, но все равно даешь мне эту возможность сейчас, и за это тебе огромное спасибо.
в связи со всем вышенаписанным, со вчерашним вечером, ночью, с сегодняшним твои монологом и последующей перепиской я окончательно убедилась в том, что ты меня совсем не слышишь, что у тебя не получается меня слушать, даже если ты этого и хочешь. и, прости, сейчас мне недостаточно обещания постараться.
если вдруг… ух. нет, извини, я даже не могу написать тебе о том, что может быть дальше, потому что в данный момент я не могу втекст поверить и допустить, что я могу с этим справиться. я почти не верю, что справлюсь. помнишь, ты читал пост от конца августа? вот сейчас у меня очень похожие мысли, но я запрещаю себе их думать, тем более писать и через текст их структурировать и еще глубже вбивать в сознание. я очень многое запрещаю себе говорить вслух и писать, фиксировать, потому что боюсь последствий в своем состоянии.
надеюсь, что, несмотря на то, как я все путанно пишу вокруг да около, ты все-таки меня хоть немного понял. мда.
в общем, мне сейчас нужны две вещи в наших с тобой взаимоотношениях. во-первых, мне нужно, чтобы ты больше ничего от меня не требовал. и более того, чтобы не писал и не делал вообще ничего, что могло бы заставить меня почувствовать, что ты от меня чего-то требуешь. потому что я ничего не способна дать, а если и - то в ущебр себе. и да, я все еще эгоистка, зацикленная на себе. я знаю это и позволяю себе это, потому что иначе я бы осталась в августовском состоянии. я выбралась хоть немного только потому что позволила себе понять, что мне необходимо о себе заботиться и себя беречь.
в связи с этим то, что ты написал, прежде чем я добавила тебя в чс сегодня, это читать было очень больно. потому что мне очень трудно было заставить себя понять, что это не так.

кое-что еще очень хотела написать в связи с той парой сообщений от тебя. пожалуйста, попробуй понять… я очень долго была самоуверенной, была светлой, радостной, полной сил, энергии. я даже не сомневалась в том, что я могу все, вообще все, чего бы ни захотела, даже когда обстоятельства жизни говорили об обратном. я знаю, что тебе это знакомо. но я сломалась. с тех пор прошло ровно два года. я училась в пстгу, я очень мало спала, я только и делала, что училась, я пахала, но все равно не справлялась. ОЮ (преподавательница по профильному, по испанскому), доводила меня до истерик, говоря о том, как я запустилась, съехала с пятерки на двойку, что я не на то трачу время. но даже вычеркнув из своей жизни вообще все, кроме учебы, я все равно не справилась с тем, чтобы вернуться даже к четверке. и в одну ночь я просто сдалась, ушла в клинику неврозов по совету подруги, сошла с дистанции. мне пришлось смириться с тем, с чем я никогда не могла бы смириться: что я слабее других. что Юля, Настя, Варя - мои одногруппницы, они справляются, они могут, а я - нет. что у меня, видимо, слабая нервная система (я ее еще с Димой себе посадила), что мне требуется больше времени на то, чтобы делать те же задания, и поэтому приходится не спать ночи. и с тех пор вся моя жизнь это сплошные доказательства того, что я слаба, глупа, ни на что не способна, что я хуже других. раньше я думала, что я просто белая ворона, но выделяюсь, что я интереснее и лучше других, и тем самым вызываю зависть и раздражение. теперь в этом я тоже вижу свою неполноценность.
в общем… говорить мне быть агрессивнее к самой себе, когда я уже несколько лет живу с тем, что я настолько слабее других, с тем, как я так долго шла к тому, чтобы повернуться к себе и начать заботиться о своем внутреннем ребенке? ничего хуже и придумать нельзя было.
ум. я там писала, что мне нужны две вещи, но написала только про одну и снова улетела куда-то, как всегда происходит в моих потоках сознания, такой уж хаос творится у меня в голове. второе, что мне нужно, это перестать нервничать из-за тебя. нервничать, боясь тебя обидеть и задеть, боясь тебя потерять и в десятках, если не сотнях других страхов.

я не верю, что это возможно. но я очень не хочу прекращать общение. поэтому сначала я хотя бы просто посмотрю, что ты ответишь сейчас.

Может, это и к лучшему?.. Мы столько сейчас общались, столько эмоций это вызывало, так я отвлекалась на него от самой себя. Ведь мне гораздо важнее справиться с учебой, вернуться к ударке. И люди у меня все-таки есть. Есть замечательная Мариночка, с которой мы списываемся каждый день, и я не останусь в своей повседневности одна. На этих выходных уже свадьба Анечки, и тоже много позитивных эмоций. Я ведь совсем счастливой становлюсь, когда даже просто рассказываю о них или упоминаю, вспоминаю, настроение поднимается, я улыбаюсь во все 32.
Ещё есть Тошенька, и даже Вася, несмотря на то, что последнее время мы очень мало общаемся, я все же верю, что он все ещё мой друг, и что мы ещё долго будем общаться. Поразительно, кончено, как я боюсь терять людей, как боюсь привязываться и не доверяю людям, но при этом всё-таки быстро и крепко привязываюсь, и в своих людей почти слепо верю в итоге. Я вообще глупенькая, но сейчас не об этом.

Я сама очень устала чувствовать себя ничтожеством. У меня всего пара недель осталась, а я ни на шаг не приблизилась к закрытию долгов, а только "наработала" новые. Это грустно, но отчаиваться рано, глупо и бессмысленно. Мне очень надо сосредоточиться на себе, и вполне очевидно, что присутствие Мильты мне в этом не помогает, а ровно наоборот: отвлекает, умножает моих тараканов, усиливает их, когда я прихожу за утешением и дружеским пинком.

Опыт выходных показал, что когда мне хуево и накрывает, писать Мильте не просто не полезно, но вредно.

И да, я при этом понимаю, что это не с ним что-то не так. Вполне вероятно, что никто другой тоже не смог бы помочь.