а яшчэ запісала сама сябе да стаматолага па польску. а потым абмяркоўвала перанос аднаго з запісаў, таксама па польску.

з кожнай новай замежнай мовай ўсё адное і тое ж.
чырванееш, крэкчаш, але робіш. а потым яшчэ раз, і яшчэ. а потым робіцца лягчэй.

хачу зафіксаваць трошачкі ўсялякае.

дзесьці тыдзень таму сасніла, што памёр пуцін. "даведалася" я пра гэта, калі была ў горадзе з сябрамі. быў сонечны цёплы дзень, на тэрасах кафэ сядзелі людзі, пілі хто каву, хто віно, і ўсе адзін аднаму падморгвалі, чокаліся і казалі "божухна, нарэшце ён здох". гэта адчувалася не як эйфарыя ці захапленне, але як палёгка, як першы вясновы дзень, калі ты разумееш, што перажыў зіму, а далей будзе добра, цёпла.

сёння слухаю на рэпіце Рэквіем Моцарта, ад харавога спеву мурашкі па скуры. нечым гэта мяне запаўняе.

Очень давно я не ложилась так поздно в будний день.
И я всё думаю в последнее время, как оно мне. И не могу понять. Это тихое счастье типа или тишина перед грозой, так сказать? Не понимаю. А жить как-то по другому уже не хочу.
Перечитывала я позавчера всю эту глупость, что строчила тут на протяжении лет. И вот что. Проблемы все у меня из-за мужчин.
И я совершенно не умею в саморегуляцию.

я растерянна в своей бесчувственности

Этот чертов маятник, кажется, знатно зарядил мне по роже.

Скоро годовщина как пропал без вести мой хороший знакомый. До сих пор живу надеждой, что он жив. Мне страшно представить что больше не увижу этого доброго, веселого человечка. Ему было всего лишь 29.

Ходили в бассейн в субботу. По традиции, так сказать.
После пиво в сквере. И немножко слёз сквозь смех из-за вспомнившихся маминых голубцов.
А в воскресенье мы разговаривали с мамой. Очень долго. И как-то оно расплакалась. Мне тоже очень хотелось. Но я должна была быть сильной для неё. Сдерживалась изо всех сил.
После уже плакала долго. Мне П. позвонил. И я плакала ему тоже. Три года почти я не видела её.
А сегодня как-то совсем не было мыслей. И вообще. Так их мало в голове. Только про всякую глупость.

Выйдя из дома было удивительно заметить, какой выдался прекрасный день. Такой неимоверный, что на перекрестке вместо того чтобы повернуть в сторону универа, ноги понесли меня в совершенно противоположном направлении. Солнечный свет ласкал. Стояла весна и все вокруг взрывалось зеленью. Берег, еще не заросший в те годы камышом, выглядел уютным и уединенным, так что лежать на еще не полностью прогретом песке было вполне удобно. Тонкие стебли травы тянулись к небу, как и мои пальцы. Пытаясь ухватить облака за их неимоверные кудри, я, возможно, потерял счет времени, но на самом деле его никто и не считал. Мое сердце билось в ритме Земли.