У меня есть дурная привычка. Жаль, это не щелчки ручкой и не какая-нибудь мелочь, которую можно списать на милую особенность.

Я перечитываю свои записи и ухожу в рефлексию, выпадая на несколько дней из ритма. В этот период меня не выманить из квартиры. Друзья уверены, что я в депрессии. Будильник напоминает о еде. А парень кидает в меня творожными сырками с другого конца комнаты. Это период, когда я полностью погружена в себя, застреваю в мыслях, которые позже аккумулирую в слова, текст, абзацы.
Через день я приду к каким-то выводам, вдоволь настрадаюсь по ушедшему, настроюсь на будущее. Но два дня будут посвящены жалости к себе, диалогам с невидимыми людьми, которым мне есть, что сказать, попыткам принять произошедшее, смириться в конце концов.

Но лучше бы это были щелчки ручкой.

Устала чувствовать себя так. Я заблудилась в себе и запуталась. Хотя еще совсем недавно я чувствовала, что начинаю наводить порядок и раскладывать все по полочкам. Теперь внутри кромешный хаос, и руки не доходят разобрать все. Работа, учеба, отношения, дом. Каждые выходные распланированы, а я мечтаю просто побыть дома и провести день в пижаме. Мне не нравится этот ритм жизни, и как для интроверта, я слишком социализировалась. Скучаю по себе.

Я уже довольно сильно одеревенел. Мне надоело сублимировать и дрочить на прошлое. Закуриваю без желания. Пью. Снова пью. Без желания выпить или напиться. Даже боль меня почти не берет. Только настольная лампа. Она повергает меня в истерическое состояние, когда ее включаю.
Хотелось бы сказать, что я затаилась и жду. Но я не затаилась. И не жду. Слишком долго. Слишком долго стягиваюсь, как пружина. Максимально. Минимально. Я думал, что давно не брал вершин, и не одерживал побед. Так вот они. Я одерживаю победы. Но кровь моя от них не бурлит. Слишком задрана планка. Разве я могла проиграть? Нет. Исключено. И вот в моих зубах победа, которую я выношу с гордостью. И меня хватает только на час – полтора. Через два часа, она стала прошлым. Пустым. Совершенно незначительным прошлым, которое уже нихрена не имеет значения.
Давай. Давай поиграем в игру. Игра называется, попробуй меня выбесить. Пока у тебя отлично получается.
Не надо, меня заставлять, делать плохие вещи. Не заставляй меня, как змею, проделывать новые ходы внутри твоих ребер, и жалить. Хотя, впрочем, я могу. Я могу. Как и трясти тебя за плечи. Я знаю, что ты меня не знаешь. Сколько истории и информации, я тебе не расскажу, ты не сможешь, сказать, что я сделаю дальше. Но ты отчетливо видишь, как вздымаются мои плечи, и взгляд сосредоточен, на этой стороне порога. Я же только жду, когда ты сделаешь шаг в эту любезно распахнутую дверь. Лишь мнешься на пороге. Как из светлой комнаты входить в пыльный чулан без освящения. Немного страшно. Нам обеим известно, что ты хочешь войти, но боишься того, какой ты выйдешь. Ты же не глупее полена, и понимаешь, что рано или поздно выйти придется. Всегда приходилось. Твой спутник потери, мой же – боль. Ну разве не мелодично звучит? Никто не знает, кто кого находил. Но мы знаем, что я тебя извлекаю. И довольно долго. Пока ты хватаешься за свой рассудок, и мыслишь наперед так удивительно логично, избегая танца в темноте. Мы все обсудили. Провели переговоры. Ты все еще мнешься перед порогом и боишься. Маленькая непростительная трусость. Маленькая непростительная трусость. Маленькая непростительная трусость. Хочешь я еще десять раз скажу? Скажу, что ты боишься воды. А темные воды тебя пугают, так тем более. Бу, испугался? Не бойся, я друг.

важно, когда у тебя есть твоё.
правильно искать своё.
но у многих - чужое,
а у других - не их.

на самом деле я очень люблю текст, люблю пытаться выразить чувства словами, люблю читать попытки других людей сделать то же самое, и почти никогда не могу поделиться этим с кем то другим, в такие моменты мне так одиноко, мне почти всегда одиноко в моменты когда я не могу что то разделить с кем то, точнее я то могу, только людей подходящих будто бы нет

поэтому я все еще тут, в саммере, читаю чужое, пишу свое, рефлексирую до тошноты, а потом перечитываю как было 2, 3 года назад

Ты тот за кого я бы вышла замуж. Но, я не дочка прокурора.