И я считаю вас, дорогая моя, равной себе во всех отношениях и... подбросьте-ка, пожалуйста, угля в огонь, милочка! А потом — не возьмете ли вы вот это мое платье, его нужно немножко переделать, ведь вы такая мастерица!»

-Вы на гандоне, да? - Нет...мы на телках.»

Мрак, в котором вещи не существовали больше, и взгляд не мог пронзить его, потому что тот мрак был пустотой.»

Когда не находишь жилетку поплакать, человек учится быть сильнее»

Я не могу этого выразить, но, конечно, и у тебя и у каждого есть ощущение, что наше "я" существует — или должно существовать — не только в нас самих, но и где-то вовне. Что проку было бы создавать меня, если бы я вся целиком была только здесь?»

Мах на сонце, бух на землю»

Осознание того, что ты помогаешь другим "вправляет мозги и настраивает на лучшее".»

- Мне кажется, что настоящая любовь - это то, от чего не просто ты поражаешься: "Ух, какой я безрассудный, как я себе нравлюсь сегодня! Какой я! Забыл все приличия...". А мне кажется, что настоящая любовь, это когда ты думаешь о том, что... вот я что-то делаю и пусть от этого будет хорошо и мне, и этому человеку, и всем будет от этого хорошо. Вот это - настоящая любовь. Просто мы под словом любовь обычно понимаем - схватить себе в собственность и съесть... и запереть вот в этом ящичке. А любовь не запирать, а напротив - открывать надо. Любовь не привязывать к себе, а отпускать. А вот в этой любви, когда отдаешь - там безрассудства не бывает. Безрассудное отдавать невозможно. »

есть вещи и похуже морфия. но лучше нет»

иногда лучшее, что мы можем сделать, – это сказать другому человеку, что любим его, и объяснить, где он сможет найти нас, если будет готов вернуться»

P.S. Пожалуста скажите профу Немуру штобы он не абижался когда люди смиюца над ним и тогда у нево будет много много друзей. Очень легко иметь друзей если раз ришаеш смияца над собой.»

The first step towards getting somewhere is to decide that you are not going to stay where you are.»

Люди хотят быть властителями будущего лишь для того, чтобы изменить прошлое. »

И разве важно, спрашивала она себя, приближаясь к Бонд-стрит, разве важно, что когда-то существование ее прекратится; все это останется, а ее уже не будет, нигде. Разве это обидно? Или наоборот - даже утешительно думать, что смерть означает совершенный конец; но каким-то образом, на лондонских улицах, в мчащемся гуле она останется, и Питер останется, они будут жить друг в друге, ведь часть ее - она убеждена - есть в родных деревьях; в доме-уроде, стоящем там, среди них, разбросанном и разваленном, в людях, которых она никогда не встречала, и она туманом лежит меж самыми близкими, и они поднимают ее на ветвях, как деревья, она видела, на ветвях поднимают туман, но как далеко-далеко растекается ее жизнь, она сама.»

Я не знал, какие конфеты ты любишь, так что держи марганцовку, бутылку водяры и клейстер»