Сегодня я роковая ретро-женщина.

Моё тело подаёт мне сигналы, которые я пока что не в силах расшифровать. И это вызывает во мне смутное беспокойство. Должно ли так быть, учитывая то, что длительное время я находилась в стабильно уравновешенном эмоциональном состоянии и влияние психики на физическое самочувствие хоть и не исключено, но сомнительно и маловероятно.

Панические атаки стали накрывать меня по ночам с пугающей частотой, а буквально несколько дней назад я словила странный беспричинный адреналиновый приступ на работе. Пульс зашкаливал за сотню около часа и было очень тяжело дышать, несмотря на то, что окружавшая меня обстановка была спокойной и не нервной.

Сегодня у меня внезапно резко закружилась голова, я тут же ощутила отвратительную тошноту и с трудом могла дышать несмотря на открытое настежь окно, а ещё мгновенно заледенели кончики пальцев. Это прошло, когда я выпила крепкий кофе со сладким йогуртом и больше походило на внезапную гипогликемию, что для меня нехарактерно.

Не понимаю, что со мной происходит.

Нужно понаблюдать.

День оказался ещё более сложным и напряжённым, чем ожидалось.

Но лишить меня кофе с куском Наполеона не сможет никто!

Порой мне кажется, что слово "план" придумали люди, которым надоело, что всё задуманное происходит не так, как изначально затевалось.

Всё идёт вообще не так, но почему-то этот факт меня не огорчает. Наоборот, чудовищно веселит.

Ставлю 9 из 10, что посылка, которая безбожно опаздывает от адресата недели на две, придёт именно завтра.

Как бы всё успеть…

Но ничего. Сложно, зато забавно.

Утро началось с кофе и сладостей.

В городе начался кофейный фестиваль. Заглянув на их сайт, я увидела, что ближайшая ко мне локация находится в нескольких метрах от меня: тот же номер дома, но разные корпуса. Маленький магазинчик со сладостями и кофейня по совместительству.

"Почему бы и нет?" - подумала я и вышла из дома.

Меня встретил кофейный аромат и весёлые ребята внутри: бариста, управляющий и девушка, продающая сладости.

Пока делался мой кофе, я болтала со всеми тремя. Бариста дал мне карточку участника и поставил печать.

- О, круто, мы будем первыми в вашем списке.
- Я просто живу в соседнем доме, - я улыбнулась.
- Я вас здесь раньше не видел.
- Да, я до этого не заходила.
- Безобразие! - шутливо возмутился управляющий. - А как же девиз "сначала кофе, а потом захватить мир?"
- Теперь, видимо, придётся скорректировать планы. Вы ещё к тому же у меня по пути на работу.
Девушка засмеялась.
- Заходите-заходите. И, главное, не стесняйтесь говорить, если кофе вдруг не понравится, - я ему по заднице тогда надаю.
- Серьёзно?
- Серьёзнее некуда.

Домой я уходила в прекрасном настроении.

Чувствую накопившуюся усталость из-за большого количества работы за последние шесть дней и потока сложных людей, и мне ужасно хочется спать. Собиралась поехать к Солнечной и вырубилась прямо на моменте сборов.

Но в целом, неделя была не такой уж и жуткой благодаря ламповым эфирам Марины и DeadLero, тренировкам и количеству выпитого кофе.

Сегодня позвонила Эл и попросила прочитать ей небольшую лекцию по названиям препаратов. Договорились встретиться в понедельник за ужином. Нужно до этого момента успеть набросать краткий план рассказа.

Я справлюсь.

За пять минут дороги домой с работы стресса схватила столько, что так можно и поседеть.

9 августа в моей стране отключили интернет. Вчера я засыпала под вой сигналящих машин, а утром коллеги рассказывали мне, что творилось на улицах города. Сегодня это повторяется снова и, вероятно, продлится не один день.
***
Когда в 2017 году мама первый раз лежала в больнице с пневмонией, я принесла ей вместе с печеньем и фруктами "1984" Оруэлла - книгу, которую я очень любила и всё ещё считаю одной из своих любимых книг теперь.

"1984" маме не понравилась.

- Такого никогда не будет, - сказала она тогда мне.

- Это уже есть, - возразила ей я. - Настанет день, когда ты поймёшь. И, чем раньше снимешь розовые очки, тем лучше.

- Посмотрим, - я знаю, её практически невозможно переубедить.

Но сегодня на календаре 2020, и Оруэлл стряхивает с книжной полки пыль.

То, что он видел во сне, я вижу сейчас наяву.

Купила себе новую пижамку: футболку с мерцающим космическим принтом и шорты с нарисованными планетами и звёздочками. Шлёпаю босыми ногами по коридору с кружкой чая и бутером в руке.
- Ты где эти семейники выкопала? - давится от смеха мама.
- Это не семейники. Это шорты!
-…
Захожу с козырного аргумента:
- Ты когда-нибудь видела парня в космических трусах? Вот и я нет!- и удаляюсь в свою комнату, довольная собой.

- Я до сих пор не понимаю, каким образом в тебе уживаются редкостный эгоизм и стремление о ком-нибудь позаботиться.
- Ты о чём?
- Ты всю ночь сталкивала меня с кровати на голый пол. Но было очень холодно, и ты же всю ночь пыталась укутать меня в своё одеяло, не просыпаясь.
- Ну, во сне мы можем быть только теми, кто мы есть. Вот так и уживаются.

Я просыпаюсь от холодного потока ветра, и только тогда понимаю, что за окном поезда барабанит дождь. Не такой сильный, как тот, под которым я уезжала в Минск, но всё же неприятный.

- Всё нормально? - спрашивает Солнечная, замечая, что я не сплю.
- Да, устала просто, - говорю я, распутывая провод наушников. Длительное эмоциональное напряжение всегда даётся мне тяжело.
- Окей.
***
- Собирайся. Мы едем на Зыбицкую, - говорит Полли. Полли, которая уже с трудом стоит на ногах. Полли, которая выпила полбутылки мартини практически залпом и жаждет приключений на свою задницу.

Я смотрю на свой почти нетронутый бокал с плавающей на дне тёмно-зелёной оливкой и ловлю неприятные флешбеки.

- А ещё нас на флет позвали.

Из двух зол приходится выбирать меньшее. На то, чтобы переодеться, у меня уходит немногим меньше пяти минут.
***
Полли затаскивает нас в первый попавшийся бар, сразу же с порога опрокидывает в себя стопку текилы и тащит нас танцевать - а я смотрю на ядовито-зелёный цвет на стенах и снова ловлю флешбеки.

Зелёный.

Чёртов зелёный цвет.

Полли заказывает текилу снова, и я смотрю на зелёную дольку лайма в стеклянной рюмке.

Раздражает.

Название бара скоро меняется. Но там по-прежнему слишком много людей и слишком мало кислорода. Флешбеки становятся всё отчётливей.

Надоело.

- Так, пошли отсюда на воздух, - решительно заявляет Солнечная, глядя на моё выражение лица.

Полли глупо хихикает, стреляя сигарету у проходящего мимо парня.

- Знаете, куда мы сейчас поедем?

- Ты поедешь, - говорит как отрезает Солнечная. - Дай сюда ключи.

Мы почти доходим до Немиги, когда Полли снова звонит. Таблетка от домофона у неё. Приходится возвращаться, и тут нас поджидает сюрприз в виде компании чьих-то там бывших, в историю знакомства которых с Полли я даже не хочу вникать.

- Ты всегда носишь красный?

Я молча злюсь. Не тут-то было.

Чужая рука ложится мне на талию и по-хозяйски нагло разворачивает меня к себе.

- Значит, тебя зовут Женя? А меня как жанр литературы на букву Р. Отгадаешь мою загадку?

- Не имеет значения.

- Что?

- Не имеет значения, как тебя зовут. Мне нет до тебя дела.

- Не будь такой злой, - я чувствую, как меня пытаются притянуть ближе. Раздражение достигает крайней точки. Я ненавижу, когда кто-то пытается влезть в мои мысли.

Мои мысли принадлежат только мне.

Что-то неуловимо меняется в моём взгляде.

Я касаюсь его запястья и практически чувствую едва слышимый хруст.

- Ты хотел что-то сказать? - блеск в моих глазах становится отстранённым, как будто мои глаза принадлежат не мне.

Он чувствует это и отшатывается.

- И-извини. Я не хотел. Я правда не собирался…

Я не дослушиваю, исчезая, пока Солнечная ругается с Полли.

Я иду по Немиге, вдыхая свежий ночной воздух и смотрю, как мерцает свет под ногами. Браслет на руке показывает три часа ночи.

Ещё полчаса я гуляю одна, пока Солнечная, оборвав телефон, пытается меня искать.

Я чувствую мрачное удовлетворение.

Флешбеки начинают отступать.

Но мне становится не по себе, когда я вижу её перепуганное лицо. Когда она хватает меня за руку, мне кажется, что она хочет сломать мне запястье.

И мне не жалко его.

- Полли вернётся в девять утра, - говорит Солнечная, пока мы ждём такси. - А ты… Ай.

Машина подъезжает довольно быстро.

- Непривычно забирать трезвых девушек из центра в половину четвёртого утра, - говорит таксист и смотрит на меня. - С вами точно всё хорошо, от маньяков спасать не надо?

- Не надо, - говорю я и невольно улыбаюсь. За эту ночь это второй человек, кроме Солнечной, который не вызывает у меня раздражения.

Пока мы возвращаемся, я болтаю с ним о всякой ерунде и чувствую, как меня наконец-то отпускает.

***
- Извини, - говорю я Солнечной, когда мы переступаем порог квартиры. - Я не хотела напугать тебя.
- Тебе не нужно извиняться.
- Мне жаль, что из-за меня ты никогда не можешь быть в порядке. Мне нужно было остаться и никуда не идти. Пусть Полли творит, что хочет.
- Я бы хотела сказать, что всё в порядке. Но твой голос… Лучше бы ты нажралась. Тогда ты бы стала более предсказуемой. А так я никогда не знаю, чего от тебя ожидать.
- Не ожидай ничего. Ладно. Плохая шутка. Прости ещё раз.
***
- Что ты делаешь? - спрашивает Солнечная, зайдя через пять минут в комнату, где я стою на коленях и закинув за спину руки.
- Пытаюсь заплести себя на ночь. Получается, как видишь, не очень. А ты иди спать.
- Глупая. Дай расчёску сюда.
Солнечная справляется за пару минут.
Зверь внутри меня засыпает.

Это второй раз, когда я была на свадьбе. И первый раз с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать.

Забыла, когда последний раз так смеялась. Станцевала все медленные танцы. Каталась на гамаке со свидетельницей и бокалом вина. Визжала, когда Зеркальщик таскал меня на руках. Его коллеги решили, что мы женаты. Развела Солнечную на участие во всяких конкурсах.

Не уверена, что когда-нибудь захочу повторить, но было здорово.

Решив под шумок ремонта разобрать шкафы и у себя, я включила в наушниках инструментальный эпик и принялась за работу, периодически отвлекаясь на звук уведомлений ВК. Кошка, лениво прищурив глаза, следила за мной с подоконника.

Процесс выдался небыстрым. Когда черёд дошёл до книжного шкафа, моё внимание привлёк аккуратно сложенный крафтовый пакет. Я развернула его и увидела шоколадку-паззл в форме сердца, которую купила в прошлом году во Львове и собиралась подарить по приезду, но потом благополучно про неё забыла. Повертев её в руках, я поняла, что сегодня как раз последний день срока годности.

"Попью чай после уборки", - решила я и продолжила своё занятие, напевая себе под нос. После того, как из комнаты было вытащено три пакета всякого барахла на выброс, я пошла на кухню ставить чайник.

- Хочешь кусочек? - спросила я у матери.
- Давай.
Я надломила плитку и удивлённо моргнула. Чего я не ожидала, так это того, что внутри она окажется пустой. В ладони она ощущалась довольно тяжёлой.

Я откусила кусочек.
- Фу, ну и гадость, - фыркнула я. Красивая шоколадка оказалась мало того, что пустой, так ещё и омерзительно сладкой дрянью на вкус.
- Мораль сей басни: не ройся в прошлом, а если случайно нашёл - выбрасывай, - подала голос мать, наблюдавшая за выражением моего лица.

Я расхохоталась.
Какая ирония, блять.

И пошла доставать Тоблерон.

- Ты боишься высоты?
Я качнула головой.
- А вообще, было забавно услышать твой вопрос уже после того, как мы сюда пришли.
Место и правда было удивительно красивым: узкий заброшенный железнодорожный мост, внизу под которым шумела река, а дальше простирались поле и темнеющий лес.
Я опустилась на каменную плиту и свесила ноги вниз, практически не касаясь того, что осталось от перил.
На горизонте уже разливалось золото заката, а вдали слышался шум приближавшегося поезда.

Обычно я не ношу украшений на руках. Но сегодня утром испытала непреодолимое желание вытащить из закромов своё серебряное кольцо с сапфиром. Пришлось потратить полчаса на поиски, потому что из-за ремонта половина вещей перекочевала бог знает куда. Успокоилась только тогда, когда надела его на палец.

Весь день постоянно касалась его и ловила себя на мысли, что так легче переносить эмоциональные колебания людей рядом, которые сегодня почему-то казались особенно сильными.

К вечеру камень казался тёмным, практически угольно-чёрным. Залезла в душ и долго сидела под потоками льющейся воды. Удивительно - сапфир, казалось, впитал воду и посветлел, мягко заискрившись в тёплом свете приятным синим сиянием. А я ощутила, как тревожность куда-то исчезла, будто бы улеглась на дно.