Наверное, о качестве дня стоило задуматься еще когда я налила себе кефир в кофе утром.

Чувствую себя донельзя ебанутой. Сегодня целый день бесконтрольно улыбаюсь всем, смеюсь, шучу шуточки и раздаю комплименты.

Гспди, уехал на сутки, а уже скучал по своей лучшей в жизни девочке - Эшли. Как я буду в другом городе без любимой собаки? Без родителей? Друзей, в шаговой доступности?

очень люблю "Патерсона". скорее всего я не догоняю глубинного смысла Джармуша, как всегда, но каждый раз, когда смотрю этот фильм, хочется обнимать Патерсона.
все так тщательно, уютно и трогательно.

Кирилл очень расстроен из-за смерти отца. А когда умрёт мой — я лишь рад буду. Заебал в край

… Открыв дверь, он сразу направился на кухню, не сняв куртки. Я машинально прошла следом; во мне еще звенела болезненная нить нашего разговора, и слова в горле наталкивались друг на друга.
- А ты… послушай, ты когда решал стать биологом: что ты искал там? То есть, я говорила, ну - ты искал что-то?
Нюргун открыл стенной шкафчик и сосредоточенно шарил рукой по полкам. Внутрь шкафчика он при этом не смотрел, как будто взгляд мог спугнуть содержимое; я увидела, как напряглась кожа у него на лице.
- Ты имеешь в виду - было ли у меня страстное желание выяснить, для чего зебре понадобились полоски? - Он пробубнил это, глядя в пол.
В шкафу со стеклянным стуком упала и покатилась какая-то баночка; Нюргун, чертыхнувшись, подхватил ее и поставил обратно.
- Наука - это в идеале, как утверждал Лакан, влечение, - но ты-то не о науке говоришь, - продолжал он. - У тебя принципы и нарушенный баланс нейромедиаторов, тебе нужна не наука, а идеология.
Ставя банку на место, он наконец заглянул в шкаф. Предметы и не думали разбегаться. Достав наполовину выщелушенный таблеточный блистер, он захлопнул дверцу и тут же поморщился от резкого скрипа.
Я была все еще возбуждена и дезориентирована; меня тянуло жестикулировать и расхаживать от плиты к холодильнику, размахивая руками. Но я стояла, опустошенная.
Мой главный враг - мое мировосприятие. Ну так я всегда это знала.
- Я знаю биохимию - знаю, что собой представляет основа и действующее вещество, даже пространственную формулу вроде помню. Кажется. Может быть. Физиологию - как оно проникает в кровь, с чем связывается, и каким путем достигает того, к чему предназначено - тоже объясню. А если бы тут не было ни одной надписи, я бы, поднапрягшись, сумел, возможно, сообразить, какие надо провести реакции, чтобы это выяснить. - Он повернулся ко мне, вытянув руку с зажатой между большим и указательным пальцами таблеткой, и сощурил на нее оба глаза так, что они практически скрылись за веками. - Но все равно я сейчас вижу ровно то же, что и ты. Белый приплюснутый цилиндрик с риской.
- И что в этом цилиндрике?
- Цитрамон, - щелочки глаз распахнулись, Нюргун вздохнул, отвернулся и запил "цилиндрик" водой прямо из горлышка графина. Постоял, раздумчиво покачиваясь с носков на пятки, и потянулся за второй таблеткой.
- На первом курсе я им питалась, - вспомнила я. - Не столько от головной боли, сколько вместо кофе. Глупо.
- Угу, - отстраненно промычал Нюргун. Он вышел в прихожую, разделся, принес пакет и начал выставлять на стол продукты.
Я села и бездумно повертела в руках блистер. Спохватилась:
- У тебя что-то болит?
- Голова, вестимо, - хмыкнул он из-за дверцы холодильника.
На мгновение в моей груди что-то явственно сжалось. Несмотря на всю неловкость положения незваного гостя, в меня проникала теплота домашнего пространства. Возбуждение схлынуло, и в голове воцарилось тупое онемение.
Загудела микроволновка. Я сидела в полной прострации, пока хозяин квартиры методично уничтожал содержимое тарелки, коего у меня даже не получалось рассмотреть - взгляд поплыл. Мы оба пришли сюда усталыми, измотанными и разочарованными; только он знал, что прежде всего нужно выпить таблетку и поесть - мне же ничего не пришло в голову, кроме как, подпрыгивая от холода, завести на ходу дурацкий монолог о крахе жизненных притязаний. Я опустила голову на руки - ладони уже потеплели, щеки еще оставались холодными.
- Биология, - сказал Нюргун, отставляя тарелку. Звук голоса выдернул меня из оцепенения. - Тогда мне просто было интересно это знать. Резать мышек, гальванизировать лягушек. Я думал просто: наука - это когда интересно.
Я подняла голову:
- А сейчас?
- А сейчас мне интересно пойти спать.

Вот и летечко в самом разгаре, и я подумала: а чего бы не воскресить свой уютный тложик. Писать "в стол" заебало, все же хочется, чтобы мои бредни кто-то читал.
За эти несколько месяцев я побывала в нескольких достаточно больших городах, и они по сравнению с моим мухосранском просто сказочные. Я первый раз увидела небоскребы и впервые в жизни прокатилась на метро :D С компанией, правда, не повезло, но то такое. Главное, что я наконец-то начала путешествовать, хоть и начала с малого.
Еще я поняла, что не стоит пытаться дружить с чересчур религиозными людьми, потому что слишком уж они странные. В карты, значит, играть грешно, а материться значит норм. В общем, мне не понять. И тусить с ними это пипец, им насрать на экскурсии, главное в церковь сходить. Скучные люди, в общем. Так что пришлось мне в некоторые места ходить одной. Заблудиться не старшно благодаря современным технологиям. Просто скучновато чутка. Хотя одной все же лучше, чем с ПГМнутыми :D
В универе осталось учиться полнода, и наконец я свободна. Пока не знаю насчет работы, со следующего месяца буду пробовать устроиться в одну контору на стажировку. Надеюсь, что я им понравлюсь и они захотят меня оставить.
Мамка по-прежнему прессует, что пора бы замуж, дитачек и все остальное. Так что съеду от нее при первой же возможности, как только с работой прояснится. И не потому что решила прислушаться к ней и выйти замуж, а просто чтобы не выслушивать каждый раз одно и то же…
Попробовала писать стихи. Получается гораздо хуже, чем в подростковом возрасте, но это видать просто надо больше тренировок. Сюда свои шедевры выкладывать не хочу, а то забанят, а оно мне нафиг не надо)

У меня часто бывает говнодень, говнонеделя, говномесяц и даже говногод. Раньше я обвиняла в этом кого угодно, но только не себя. И это только добавляло мне новых дней, недель, месяцев с приставкой "говно-". Когда училась в школе, мне казалось, что все против меня, в любом слове в свой адрес я видела подвох… Иногда у меня и сейчас возникают подобные чувства. Но теперь я их пытаюсь прорабатывать. Если хорошо подумать, то никто целенаправленно не пытается мне навредить, мне просто хотелось думать так, дабы потешить чувство собственной важности.
А реальность такова: большинству тупо похуй на тебя. Они не думают о тебе плохо, они не думают о тебе вообще. Их мысли заняты собой любимыми. Когда я это поняла, жить стало значительно проще. Когда больше думаешь о себе, то невольно начинаешь замечать собственные косяки и анализировать свое поведение, чтобы этих косяков стало меньше.
Таков примерно ответ на вопрос "а что обо мне подумают люди?" Подумать могут что угодно, но стоит ли переживать об этом? Ведь куда проще всего-то следить за собой, не дожидаясь чьей-то посторонней оценки.

Чёрт, как хорошо играть в игру, которую хотел пройти почти в детстве. Лара Крофт, мы заберёмся во все гробницы, обещаю.
******
Никак не привыкну, что мне уже 18 и для детей я древний. Ужас какой.

"Святые из Бундока" это просто ахуенное кино.
шик с легким налетом абсурда.
до вчерашнего дня я даже ни разу не слышала про этот фильм.
а потом на ютубе в подборке типа "топ 100 самых четеньких фраз перед убийством" увидела сцену с Петровым и полезла искать.
заебезно.
вторую часть смотреть очкую.

ну что тут скажешь. я ненавижу себя немножко, за то, что я нихрена не знаю и не училась нормально все это время, за то, что я не такая амбициозная, не понимаю что мне нужно и чего я хочу, мне уже 22 ребят, 22, а все абсолютно не так, как я думала будет

Я наконец нашла время и возможно какое-то вдохновение написать сюда после длительного отсутствия.
Не совсем помню что было такого в апреле, но я хочу просто подвести итоги. Хоть какие-то.
Я закрыла сессию. Закончила первый год магистратуры в новом университете и считаю, что эта сессия была одной из лучших в моей жизни. Точнее сказать самой простой.
Я стала тим лидом своей команды. I mean, can you imagine? Я вспоминаю как хотела уволиться, как искала другую работу и проходила интервью, а когда подвернулась возможность попробоваться - я поставила себе условие: или я становлюсь тим лидом или ухожу с концами. Я была уверена, что шансов нет, что скорее нудно искать что-то другое, но нет. Не знаю почему я, но я уже больше месяца на новой должности и я рада. Конечно я столкнулась с трудностями, я слишком многого не знала и не знаю до сих пор, но все поправимо, потому что в меня поверили.
На самом деле это не работа моей мечты. Я все еще не знаю как работа и есть моей мечтой. В последнее время в моей голове куча мыслей и ничего кроме как открытия собственного дела ничего не приходит на ум. А какого дела? И что нужно для этого делать? Есть ли у меня своя ниша? Что вообще происходит? Мне все так же все непонятно, я все еще не могу разобраться со всем этим. Пускай в моей жизни и происходят какие-то перемены, но главной перемены - понимая, все еще не произошло.
Я планирую за лето немного подтянуть персидский (ага, снова мечты, которым не суждено сбыться), возобновить свои походы в зал, скоро я иду на Атлас и очень надеюсь что хоть куда-нибудь съезжу летом.
М говорит, что я живу в розовых очках и я слишком зациклена на том, что бы понять себя. И я вообще знаю об этом. Но я не хочу верить в то, что впереди нет ничего хорошего. Я хочу перемен и хочу изменений, не хочу оставаться тут, хочу делать что-то важное и нужное мне, интересное только мне. Я не хочу сидеть в офисе по 8 часов, получать зарплату, приходить домой, ложиться спать и ждать утра с таким же сценарием на следующий день.
Мне 22 года, что со мной не так.

…просыпалась я сегодня с двумя следующими друг за другом мыслями. Первая звучала в голове довольно уныло, слабо и безжизненно: "Кто знает, буду ли я нравиться себе через 5 лет". Зато вторая была громким возмущенным протестом: "Нет! Это неправильная постановка вопроса! Все наоборот: нужно руководствоваться тем, нравишься ли ты себе, нужно стремиться быть ближе к этому ощущению, нужно делать, а не ждать!"
А я и забыла

Есть ли жизнь после универа

Жена режиссера, Анна, не может иметь детей. Говорит, что именно поэтому построила такую прекрасную карьеру. Она владеет сетью ресторанов, в которых подают только словленную рыбу, но при этом ни руки, ни волосы ещё не пахнут морем.
Если бы не Анна, мы бы играли в коммерческих спектаклях, зарабатывали эпатажем или совсем не имели театральной крыши над головой. Она редко ходит на представления, но всегда приходит посмотреть, как режиссёр учит нас быть настоящими актерами. Анна восхищается тем, как он, с таким талантом к перевоплощению и сочинительскому искусству, не стал величайшим жуликом во Вселенной и даже ни разу ей не изменил.