Люблю сны за возможность экспериментировать без вреда для здоровья и психики.

Сегодня, например, я была героинозависимой и потерявшей интерес к жизни помятой женщиной. Мы с компанией таких же друзей приехали в зимний Питер, сели на какой-то занесённой снегом крыше. Открыли глаза после пьянки, посмотрели на мир и решили, что он не стоит того, чтобы на него смотреть.

Эти друзья предложили моей героине шприц, но она всё-таки сохранила остатки здравого смысла и сказала, что один одноразовый шприц на всех - это не норм. Можно спидом заразиться. "Дайте мне лучше героиновые капли для носа", сказала она.

Дама сквозь полузакрытые глаза увидела с крыши на другой стороне реки Зимний дворец, Медного всадника и что-то там ещё. Её осенило: "я же в Питере. Какого лешего я валяюсь третьи сутки обдолбанная на этой крыше? Надо встать и пойти прогуляться, а иначе какой смысл перемещаться так далеко в пространстве и не видеть его толком". Но тут на даму скатился по наклонной крыше её обдолбанный друг, и она чуть не упала.

***
Следующий эпизод, сумерки:
Героиновая героиня идёт вместе с моей однокурсницей по зимней заснеженной просёлочной дороге в военную часть. Не спрашивайте, зачем. Гуляет.

Рядом в том же направлении понуро шагают другие люди. Сзади едет автомобиль, освещая перед собой дорогу фарами. Люди видят свет и медленно расходятся в сторону, чтобы уступить дорогу. Одна бабулька не успевает отвести с проезжей части дедка, с которым идёт под ручку. Дедок подлетает вверх на капоте.

Мы набрасываемся на водителя со словами "вы что, вояки, совсем оборзели, людей пожилых давите". Они молча и хладнокровно опускают автомобиль под землю и уезжают в военную часть под дорогой.

Мы идём обратно, понимая, что в военной части делать нечего. Но на нашем пути сторожка, обнесённая живой изгородью, (на улице уже лето) её охраняет маленькая визгливая собачка. Она чуть не тяпает меня за ногу, я запутываюсь в ветках, рву одежду, царапаю ногу. И вдруг к своему ужасу слышу лай громадной овчарки. "Мелкая собака охраняет от женщин, но сейчас выйдет большая, которая от мужчин, и нас разорвут", - говорю однокурснице.

Выход перекрыт, и мы отступаем в огород. Из сторожки выходит охранник. Это слепая пожилая женщина. Дорогу перед собой она прощупывает не тростью, а обычной тонкой веткой, с которой отодрана кора. Она идёт на звук, шарит в воздухе этим прутом, я знаками пытаюсь объяснить, что нужно тихо отойти, затаиться в картошке и подождать, пока слепая уйдёт обратно в сторожку, чтобы пройти мимо. Но однокурсница всё портит, с хрустом топчется по грядкам, пытаясь обойти женщину.

Нас вытесняют за забор, в военную часть.

Я ехала по лесу. Лежала на заднем сидении и смотрела не успевающим фокусироваться взглядом на пролетающие фрагменты деревьев, корней, выступающих на поверхность… Мы ехали по кругу. Я не знала, как остановиться. Шевелиться не было сил. Периодически проваливалась в сон. Я не успеваю, я не успеваю…

Темнота.

Замок. Темные пустые корридоры, холодные стены, освещенные слабым теплым светом. Где-то идет война. Я знаю это, потому что за мной стоят дети, огромное количество детей. 300. И они молчат. Не так уж легко заставить всех детей замолчать разом. А у войны получается.
Я должна привести их куда-то. Но я толком не знаю, куда. Никто не знает. Некому сказать мне, что делать с ними. В этом огромном замке, где я даже не вижу конец корридора, не знаю, куда ведет следующая дверь, все двери. Я хожу, поворачиваю ручку за ручкой, за мной, тихо переминаясь с ноги на ногу, следуют дети. Но каждая последующая комната занята или заперта. Оставив всех, кроме двух, ждать меня, я начала исследовать территорию быстрее.

Темнота.

Человек, который знает, что делать. Человек, который сказал, что бояться нет смысла. Человек, чье плечо приносит покой. Человек, который спас меня улыбкой, когда я оказалась в отчаянии. Человек, без тебя я потерялась бы в этом сером мире, в своих туманных страхах. Жаль, что ты обитаешь лишь во снах. Я уже давно ищу тебя в глазах прохожих. Иногда ты повляешься в них мимолетным блеском, безапелляционным пониманием. Мгновение - и тебя нет.

Есть что-то слишком детское, слишком женское, слишком слабое и беспомощное для меня в поисках человека, который пришел бы, спас и подарил ответы, завернутые в подарочную упаковку из душевного спокойствия. Понимая это, все же имею слабость хотеть. Я все еще не устала искать. Но когда-нибудь ты не оставишь мне выбора, Человек. И тогда я стану тобой.

Фрагмент сна. Сегодня именно этот.

Теплый свет фонаря вывел из темноты вечно беспокойное лицо экономки. Она протянула мне ключи, предупредив, что свободных номеров нет. Хм. Интересно, как я выглядела. Поднявшись на второй этаж, нащупала дверную ручку и, удивившись прямому попаданию, медленно повернула ключ. Под моим мокрым ботинком скрипнула половица. Я сделала шаг вперед и сразу же врезалась в кровать. Скрутившееся где-то в районе одеяла тело встало и, вопреки моим ожиданиям, коротко предложило выпить. Что ж. Будем считать, на сегодня мне нравится решение судьбы.

Это очередной сон, если что. Я не могу их не записывать. Они шедевральны.

Я боролась с мировым злом. Зло представляло собой голос, идущий из ниоткуда, который застилал весь мир. Он посылал на меня разные напасти в виде огромных полчищ червяков, застилающих горизонт, или мрачных туч.

Мы прятались от зла в надувных палатках-скафандрах, но потом нам пришло послание из будущего, где какая-то девочка подробно объяснила, что скафандры эти пропускают радиоактивные изотопы на микромолекулярном уровне. И все годы, которые человечество летало в космос в этих палатках, очень плохо сказались на нас - мы и не подозревали, что они не защищают.

Потом зло испытывало меня чистой темнотой. Там была дверь, в которой не было абсолютно ничего, и нужно было туда зайти, кажется.

А потом я пошла в поход по каким-то невъебенно красивым горам. Нас было человек десять, какие-то парни, в основном, и вёл нас всех инструктор Виталя с Алтая, который говорил тонким хриплым голоском из-за операции на связках (это реальный человек).

В первый день мы просто шли через какие-то перекаты, буераки, ручьи. Во второй день мы резко стали друг другу такие родные всем отрядом, что я даже во сне удивилась.

В третий день мы поднимались по ступенькам в горе на цветущую долину с оранжевыми цветами, и до меня дошло, что нужно фотографировать, и что предыдущие два дня я не доставала фотоаппарат.

Я говорю всем "подождите, я сейчас до магазина сбегаю и сфоткаю", думаю, что сейчас по-быстрому пробегу часть маршрута назад и вернусь, а заодно вон в тот ларёк зайду за продуктами, который посреди поля стоит, куплю всем ништяков каких-нибудь. Меня согласны ждать, я спускаюсь по ступенькам обратно, роняю телефон и фотоаппарат в лужу, всем объясняю, что топлю технику уже не впервые, и всё будет норм, но достаю и боюсь, что они не будут работать.

А потом мы едем куда-то в поезде, но он просторный и белый, и я забираюсь на вторую полку к какому-то мужику из нашего отряда и пытаюсь его склеить, а он тупо складывает мне на спину руки и засыпает.

А потом был какой-то ужастик. Вроде бы всё то же самое, поход, мы идём куда-то, но мы дети, и всё происходит не в горах, а на горке у гаража около моего дома, ну как будто масштаб уменьшили.

Мы должны дождаться вторую часть отряда, но некогда ждать, и мы надеемся, что нас найдут по следам. А за нами идёт Горлум, который Смеагол, и заметает наши следы, чтобы вторая часть отряда нас не нашла. И всякие разные пакости делает. А потом нас в плен берёт. И нас приходит спасать мама Оли Мещерягиной с какой-то другой женщиной. Я недоумеваю, где моя мама, и понимаю, что это всё фильм, а мы актёры.

Опять эти сновидения. Вообще-то я очень люблю свои сны, их можно бесконечно вспоминать, обдумывать, обмусоливать, разбирать по полочкам, соотносить с реальностью и так далее. Но только не трупы в полиэтиленовых мешках. Нет, нет и нет.
Личинки, змеи, черви… Всего этого уже чересчур.
Конечно, подобный шлак затейливо сочетается с волшебными замками, прекрасными принцами-принцессами, чудовищами и подземельями, но всё равно портит весь кайф. Даже видя самый увлекательный сон, ты не пройдёшь мимо гниющего трупака. Ну вот никак.
Фу, какая гадость.
***
Но хуже всего - всю ночь просыпаться, путая сон с реальностью, а на утро не только думать о ночных ужасах, но и чувствовать себя расколотой на тысячу кусков. Потому что темно, противно, болит голова, руки и ноги вцепились в одеяло и не собираются покидать пределы кровати.

Снилось, что в деревне меня позвали на какую-то вечеринку. Сначала мы с подругой пробирались через сараи и какие-то хлева со свиньями, а потом ехали в лес на маршрутке.
Ехать нужно было долго, в микроавтобусе были люди, которые тоже направлялись на это сомнительное мероприятие, я там многих знала не то по ШУА, не то по ЛШРР.

Я обнималась на заднем сидении с каким-то молодым человеком, он был такой вроде миленький, но руки у него были похожи на кактус. Или на наждачку. Меня это почему-то не напрягало.
На "вечеринке" нас привели в огромное помещение, что-то среднее между каким-нибудь ККТ "Космос" и рестораном. Столики, перегородки, в центре общий зал с гигантской люстрой, а по углам монстеры и фикусы какие-то, как в зимнем саду.

Мы непринуждённо общались и что-то пили, а потом оказалось, что это бал в Хогвартсе, на нас были надеты не то мантии, не то советская школьная форма, я заметила, что у меня на одежде герб Гриффиндора, а я разговариваю с подругой, у которой эмблема Слизерина. И отошла от неё. Потому что нельзя.
Нужно было танцевать, а я почти не умела. Никто со мной не соглашался встать в пару, кроме какого-то щуплого школьника.

Потом мы должны были ехать на продолжение этой странной тусы на природу, я замешкалась, а когда вышла на улицу, все транспортные средства уже разъехались. Стоял только чей-то одинокий мотоцикл. Школьник подошёл ко мне и сказал, что может подвезти. Спросил, за рулём я хочу ехать или сзади. "Конечно за рулём", ответила я.
Тут из-за нашей спины вышел шикарный брутальный мужик с какой-то бабой, сел на этот мотоцикл и уехал. А школьник достал из-под полы самокат. И мне пришлось медленно и с трудом толкать нас в горку обоих. Потому что я же за рулём. Я и везу.
Финал.

Мне снятся в последнее время странные сны. Во сне я работаю.

Недавно (во сне, естественно) был День военно-морского флота, я сидела в каком-то баре, где мне на столе оставили ключи от офиса. Потом вышла наружу, надела наушники и пошла по тёмной улице. Навстречу шли пьяные моряки в тельняшках и матросках, а потом кто-то догнал меня сзади, ударил, схватил - я успела подумать, что зря я хожу по темноте с закрытыми ушами, - я попыталась закричать, но мне в рот что-то засунули, какой-то кекс с крошками. Я вырывалась и хотела набрать полицию на телефоне, но не попадала по сенсорной клавиатуре, а потом у меня его выбили из руки. Я подавилась крошками от кекса. Или меня задушили нападавшие сзади. Я умерла и проснулась.

Мне очень редко снятся кошмары, раз в пару лет, не чаще. А тут ещё такой абсурдный.

А сегодня снилось, что в меня влюблён один малознакомый в реальной жизни фотограф. Мы ездили (на съёмки?) в какой-то газели, почему-то со штатом четвёртого канала. Один раз что-то сломалось, мы вышли на обочине, а по трассе везли лес в длинных-длинных прицепах, высоких, как дома. Там были и отёсанные брёвна, и стволы сосен, и доски, и брусья. Всё это было скреплено перочинными ножами и шампиньонами. Грибы иногда отваливались по ходу следования, и мы их подбирали и ели.

Бля, самая романтичная история в моей жизни. Вместе подбирать на обочине грибы, которые отпали от фур с лесом.

В одном из сегодняшних снов я была в одном помещении с Димой, уже не помню почему. Я сидела в кресле, а он рядом на диване, полу в обнимку с Региной, хотя ее лица особо не было видно. В моем сне это не мог быть никто другой. Я не помню что точно, но у меня что-то случилось, какие-то неприятности, или я просто ревновала, но я сидела подавленная, обняв колени, совсем потерянная. Ощущения были странные. Для меня сейчас почему-то непривычные. У меня заволокло глаза, Дима приподнялся, опершись на подлокотник, спросил что со мной или как я, формулировка не особо важна. Он проявил беспокойство, и вниз, мне на ноги и мимо, на кресло, градом посыпались слезы, хотя я не помню, чтобы со мной такое было в реальной жизни. Я помню острую боль от того, что он ничего не делает. Мне хотелось, чтобы он обнял меня, успокоил, сказал, что всё хорошо, но он не прикоснулся ко мне, и я не уверена, что он заметил мои слезы.

Почему мне приснился такой сон? Почему это обязательно должен быть именно Дима? Логично, что я до сих пор не могу представить на этом месте никого другого, и не смогу, скорей всего, ещё долго. Пока снова не встречу человека, которого полю настолько, чтобы видеть свою жизнь только с ним. Дима был первым и пока единственным человеком, которого я мысленно связала с собой настолько. Во сне мне просто хотелось, чтобы меня защитили и утешили, успокоили и были рядом. Этого мне действительно очень не хватает. Кажется, будто чем больше взрослеешь, чем самостоятельней и ответственней становишься, тем более незащищенным себя чувствуешь. Чем больше вырастаешь от опеки и повсеместной заботы, тем больше хочешь вернуть всё назад. Вырастаешь из семьи, в которой вырос и хочешь создать уже свою семью, в которой хочется быть обеспеченным заботой до конца жизни. Одному совершенно не комфортно, но ты ведь уже взрослый, и начинаешь чувствовать себя не в своей тарелке в своей же семье. Тебе как бы уже здесь не место по всем правилам и законам существования человеческого общества. Друзья и знакомые постепенно уезжают из дома, выходят замуж, женятся, заводят детей. Логика говорит, что всё в порядке, что всему свое время и ещё множество успокоительных фраз в этом роде, однако это чувство никуда не уходит. Я не на своем месте. Я уже не ребенок, но я не нашла ни призвания, ни семьи, я не сделала к этому ни одного существенного шага, только топчусь на месте, в отсутствии чувства безопасности, мира, покоя, равновесия. Я очень сильно боюсь того, что у меня ничего не получиться, что в мой жизни не будет всего того, к чему я так стремлюсь и чего мне так хочется. Мне часто приходят в голову картины, в которых прошло уже много лет, я постарела, растеряла всё свои цели, стремления, оптимизм, увлечения, способность общаться с людьми, что я всё ещё не нашла себя, не знаю, чем мне хотелось бы заниматься, работаю на какой-нибудь не слишком интересной работе, совершенно обычной, только лишь из-за денег. В этих картинах я всегда одна, так и не научившаяся дружить, любить, строить отношения, или просто так никого к себе и не пропустившая. Вероятно, именно с этими мыслями и связан сон.

Вот я записала свои мысли, но чуда больше не происходи: я не нашла ни ответов, ни подсказок, я лишь зафиксировала свои страхи. Отчасти поэтому я стала значительно меньше писать. Ни люди, ни струящиеся друг за другом буковки и слова уже не помогают мне найти ответы. Сейчас единственным моим помощником осталось время, так ведь?

Приснилось, что я родила сына. Он был маленький, и я таскала его на руках.
Всё не могла понять, от кого этот ребёнок. Вроде бы ни с кем не спала в последнее время. Забила.
Решила написать в твиттер, что у меня ребёнок. Потом задумалась. А вдруг у меня его на самом деле нет?

Я просто нянчилась с ним, и тут он заговорил. Своим тонким младенческим голосом он сказал:
- скажи мне, что такое жизнь?
Я, как все мамаши, начала орать "смотрите, он заговорил! Идите сюда скорее, несите камеру, о боже, он заговорил! Первые слова! АААА"
Ребёнок посмотрел на меня, как на дуру.
- Так всё-таки, что такое жизнь?

Дальше я начала ему что-то объяснять, но это неважно.

Сначала приснилось, что я в кинотеатр ходила на ужастик,
а потом сама в него перешла.

Это была история про место, куда мы поехали отдыхать. Я училась играть на странных духовых инструментах, а у меня не получалось, и мне говорил Артём Шведов, мой бывший одноклассник, что у меня объем легких очень маленький, а я обижалась. Мы веселились, а потом мне начало казаться, что я попала в ловушку. И я увидела на стенке "ацтекские руны", и земля стала вязкой. И потом там вылез какой-то зомбяк и стал нас целовать. И от первого поцелуя мы стали вязкие и жидкие, от второго мы облезли до органов, от третьего нас вывернуло наизнанку. То есть в прямом смысле вывернуло, так, что желудок снаружи, и всё такое. Это было очень мерзко. А потом он ушёл, а мы тут вечно должны были остаться жить. Приходили другие люди отдыхать, но они нас не видели даже, а если бы увидели, то убежали бы, потому что нам самим противно было на себя смотреть.

А этот ацтекский царёк за водой ушёл куда-то. И мы придумали, что раз он такой примитивный, то и способ избавления от проклятий будет примитивный. И мы поцеловались друг с другом, и стало нормально. И вторые люди, которые с нами были, тоже. И мы радостно побежали из пещеры, пока царёк не вернулся.
И причём это была не я, а вообще левые герои, актёры фильма. Просто я всё чувствовала, как они, и была кем-то из них.

Потом я в кинотеатре услышала, как на входе мой папа стоит и говорит по телефону, что ждёт, пока я кино посмотрю. И что я не веду его в квартиру Лизы Парамоновой, потому что там мой молодой человек, и я стесняюсь. А у меня молодого человека нет. И я повела его в квартиру Лизы.

Потом был другой сон, я жила в первобытной семье в первобытном лесу. Снаружи было очень темно и страшно, и ходили всякие чудища. На нас напал "орангутанг" - это был трёхметровый здоровенный зверь с лысо-волосатой головой, ручищами громадными и ножом размером с мою руку. Мой старший первобытный брат не справился с орангутангом и, кажется, умер. А я долго боролась, и его как-то убила, и нож у него забрала. Нож был хороший. Труп мы вынесли из дома. А потом было страшно, потому что за труп пришли другие орангутанги мстить. Я убила чью-то жену, и её муж - он был поумнее и даже умел разговаривать - пришёл и стал спрашивать, не мы ли убийцы. А я нож за спиной спрятала, а он в крови его жены. Мы сказали, что не мы, он вокруг нашего дома походил и ушёл.

А потом началось средневековье, и меня обвиняли, что я кого-то убила, а я пряталась под мостом и ныряла в бассейн, чтобы убивать незаметно акул. А это были не просто акулы, а какая-то нечистая сила. И каждый день мне нужно было надевать новое платье своей династии. А одежды было очень мало. Я придумывала её на ходу.
А потом там банда появилась, и все их преступления почему-то на меня вешали, и я была в бегах, и никому не могла доверять. Ко мне пришли двое мужчин и сказали, чтобы я им тоже не верила особо, но рассказали о политической ситуации, посоветовали, что мне делать, и вставили в глаз какую-то линзу, чтобы я могла видеть скрытую нечисть.

Я вернулась домой, забрала свою младшую сестрёнку (или братика). Мне ещё было стыдно смотреть ей в глаза, потому что я убийца. И мы побежали "в бега".

Очень важный сон.

На полянке около моего старого дома, под оранжевым фонарём были какие-то празднества. Все веселились, пели, ходили кругами, разговаривали, смеялись. А под самым фонарём сидел седовласый мужчина такого растафарианского вида, внешне что-то вроде Дмитрия Гайдука. Все называли его Гуру. Он пел какие-то песни под гитару, и вокруг него всегда было много людей.

Мне очень нравились эти люди, я хотела пойти и поговорить с Гуру, но дико стеснялась. У меня с собой был варган. То есть я его называла варганом, но это была деревянная цилиндрическая трубка в узорах. Я подошла и стала играть в ритм песне, и кто-то меня втянул в центр круга.

Мы разговорились с Гуру, но я постоянно как-то стеснялась и всё не могла спросить что-то главное и очень важное. Потом действие каким-то образом перенеслось в торговый центр. У него там был свой прилавок, и люди приходили разговаривать за бесплатно. Просто и по-дружески.
Я спрашивала его что-то из серии "как жить и что делать", а он играл со мной в загадки. Долго выпытывал, что такое гидросфера и ещё что-то на букву И. И рассказывал какую-то историю, не помню, что в ней было, что-то про ночь, курганы, павших воинов и борьбу природы с человеком, человека с природой и человека за природу.

Я что-то важное поняла для себя. Но в это время ко мне подошли однокурсницы и стали кричать, почему я взяла у кого-то 500 рублей, не спросив. Они стали возвращать мне их фальшивыми деньгами. Потом пришла Элька и рассказала, что не поступила на "пятый этаж ургу" (пятого этажа там нет) на культурологию, а всё потому, что поверила Дашке, которая говорила, что это легко, не узнав конкурса. И теперь её жизнь потеряна. Потом пришла Надя, и сказала, что Никита Пряхин живёт в общежитии "Метрополь", и он там, конечно, не выживет, потому что избалован жизнью.

Они меня отвлекли, и я стала думать, что посмотрела классный фильм в кинотеатре, и теперь мне нужно домой. Обсуждала, какая классная сюжетная линия с этим гуру: он помогает не советами, а правильными вопросами, что-то вроде Платона прямо, доводит человека до истины, а не даёт ему её. И какая актёрская игра! Мы с Лизой пошли к выходу, а в витрине магазина стоял Макс как манекен и махал нам рукой. Спросили его, что это, а он ответил, что так баб привлекает.

А гуру за своей консультационной стойкой тем временем раздавал людям деньги. То есть система была такая - люди рассказывали ему о своей проблеме или мечте, а он решал, достойна ли она помощи, и выдавал под расписку безвозмездно определённую сумму. Потом через какое-то собственное мобильное устройство следил за тем, как человек тратит эти деньги. Как раз в этот момент он громко вздохнул, сказал "Билл отступился от цели, пусть его миллионы покоятся в озере", и я смутно увидела картинку, как на глазах мужчины в смокинге в озеро падают сами собой чемоданы с деньгами.

Я решила тоже попросить денег, но было уже поздно. Конторка закрылась, а гуру в форме какого-то адмирала в фуражке с приглаженными седыми волосами закрыл кассу и вышел. Я только успела промямлить что-то вроде "можно задать вопрос?". Он хитро усмехнулся, ответил "можно" и ушёл.

На выходе из торгового центра толпились бабы в вечерних нарядах, они позировали невидимым фотографам и вызывали аплодисменты зала при выходе, как на подиуме. В ресторане был какой-то званый приём, все шли туда. Гуру прошёл мимо, громко смеясь и говоря своему молодому другу, что сегодня они здесь классно повеселятся. Когда они проходили мимо меня, он спросил, почему я не иду. Я сказала, что не хочу, и вообще у меня нет вечернего платья.
Посмотрела на себя, но платье было тут как тут. Длинное, с розовато-вишнёвым подолом, перетекающим в шлейф.
Он сказал "иди, тебе полезно", и толкнул меня в спину, я пробежала через двери и очутилась в объятиях какого-то страшного школьника с усиками и в капюшоне толстовки.
А вокруг была вообще какая-то вакханалия.

Я кое-как высвободилась от школьника, поболтала немного с окружающими людьми, и через какое-то время ушла.

Я шла по коридору, похожему на школьный, на подоконниках сидели люди. На одном - гуру со своим молодым товарищем, они о чём-то говорили и смотрели на звёзды.
Я села на подоконник подальше и тоже посмотрела на звёзды. Это было потрясающе. Они переливались и искрились радужным светом, сияли и падали, танцевали и мерцали. Это было очень красиво, но я поняла, что так было всегда. Раньше я этого не замечала, а теперь мне открылась истинная суть звёзд.

Я смотрела на звёзды и засыпала. Потом пришла мама и спросила, почему я не сплю. Я показала ей странный часовой механизм у меня в руках, говорила, что слушаю время. Что-то про суть времени начала рассказывать ей. Хотела рассказать про гуру и ещё что-то, но они со своим товарищем ушли куда-то к более важным делам.

Я очень хотела бы записать разговоры и диалоги из этого сна, но всё забылось, и теперь кажется, что я что-то важное потеряла.

Я сижу на полу в пустой комнате, быстро печатаю и жру аскорбинку с глюкозой горстями из банки, и друзья говорят, что я похожа на нарика. Окей.

Сны в последнее время - это нечто.
Я не успеваю их записывать, но чего только стоит один маленький фактик, что вчера в моём сновидении с эротическим подтекстом фигурировал назгул. Он говорил, что я симпатичная и на мне нет одежды светлых цветов, поэтому я ему нравлюсь. И распахивал мне навстречу свои чёрные объятья.
Назгул, блин! Ахаха. Я опасаюсь за свою психику))

Сегодня во сне у меня за окнами дома был ледяной город.

Городом он стал не сразу. Сначала это была ледяная деревушка, собранная из грубоватых брёвен, обвешанная новогодними гирляндами. Потом рассказчик перевернул страницу, и она стала ледяной деревней с домами-поместьями, в которых росли зелёные деревья, а дома были расписаны резными узорами. В домах ещё были круглые дверки, как у хоббитов.
Потом страницу перевернули ещё раз, и деревня стала ледяным городом-крепостью с высокими домами, прямыми стенами и куполообразными крышами.

Потом я пошла бродить по этому городу, и он как-то постепенно превратился в обычный ледяной городок, какой строят у нас на площади. Только этот был очень запутанный, и в нём были бассейны. На улице был мороз, но мне нравилось долго плавать в ледяной воде. В одном месте вода была очень глубокая, а сверху был водопад. Я еле выплыла, так как плаваю плохо.

Я вышла из воды и пошла домой. У подъезда мне в голову пришло, что меня будет ругать мама. На улице мороз, а я мокрая. Простужусь. И я решила, что скажу маме, что купалась, потому что крещение сегодня. Это вроде уважительная причина.

***
В следующем сне я была бомжом-путешественником. Мы ездили по стране и скрывались от полиции, потому что кого-то убили. Убили не специально, не из злости или мести, а чтобы выжить, или как-то так.
Мы зашли в поезд, я постелила постель на верхней полке, и я начала причитать, что я впервые за этот месяц сплю на кровати. И то это не вполне кровать.

Я очень хотела есть, и мне предложили взять риса из тарелки. Но не было ни посуды, ни приборов, и я взяла его руками в пригоршню и жадно ела, а он высыпался.

Потом мы оказались в полузаброшенном здании, где обитала какая-то другая раса гуманоидов. Я подслушала разговор их королевы с охранником: нашей планете угрожала гибель, но на корабле, который мог с неё улететь, было ограниченное число мест, и охранник убеждал королеву немедленно идти занимать место. А она противилась из-за каких-то своих соображений.

Гуманоиды вообще выглядели довольно странно. Они были похожи на людей из диснеевских тридэшных мультиков, только у них из груди торчали два здоровенных железных шурупа. Я подумала, что это для защиты. Чтобы другие близко не подходили, и для сохранения психологической дистанции. Но… а как же объятья? Они, наверное, очень холодные, эти люди.

Естественно, по сюжету сна улететь на этих кораблях теперь нужно было нам. Мы долго боролись с охраной, по пути снова кого-то убили, но потом я забыла про корабли или решила, что можно и на Земле остаться, и сон переключился на другую ветку.

Теперь мы убегали от собак на роликовых коньках. В лес. Там ещё как-то фигурировали блондинистые волосы и забор. И Егор.
***
Ещё был странный сон, где я на микроскопическую удочку ловила в проруби в 20 см от берега рыбу, нанизывая на крючок другую рыбу. Рыба ловилась, а потом я рыбу-наживку выпускала в воду, а пойманную насаживала на крючок, и так по кругу.

Бывает же так.
Снилась Лютик, знакомая, которая умерла этой осенью. Снилось, что она живая, ходит, как все люди, разговаривает, смеётся, делами своими какими-то занимается. А я помню, что она умерла, и всё хочу спросить, как так получилось, что она снова здесь. И боюсь. Мало ли что, обижу, или вдруг она снова исчезнет.
Потом ещё в этом сне мама разбирала завалы после ремонта и нашла нашу морскую свинку, которая, оказалось, тоже не умерла, а просто пряталась под диваном.

Просыпаюсь, листаю ленту и натыкаюсь на пост, где написано, что сегодня ровно 4 месяца со смерти Лютика.

Мне сейчас надо срочно начинать верить в сверхъестественное или в безграничные скрытые возможности человеческого подсознания, я даже не знаю.

Вспомнила продолжение сна!

Я писала эссе о спектакле про Снежную королеву, и после того, как спектакль закончился, мне нужно было уточнить многие детали. Я пошла в Коляда-театр на репетицию. Села тихонько у сцены и стала смотреть, как актёры играют. Потом пришёл папа и с видом главного режиссёра стал делать актёрам замечания, а я боялась, что они поймут, что это левый чувак, и нас выгонят.

Во время репетиции я постоянно делала какие-то зарисовки, но боялась, что меня раскусят, потому что я не умею рисовать.
Когда это закончилось, я уже собиралась уходить, как меня за руку схватила какая-то девушка и сказала, что помнит меня, и предложила показать театр. Я согласилась, хотя, как всегда бывает с моей памятью на лица, вообще не понимала, кто это и откуда мы знакомы.

В театре нужно было ходить голым - это как упражнение для актёров, или что-то в этом роде. И чтобы на меня не обращали внимания, мне тоже надо было раздеться. Я чувствовала себя очень неуютно, тем более, фигура у меня не очень, но согласилась.
Оказалось, что если пройти за кулисы, театр напоминает не то монастырь, не то пионерлагерь. Маленькие жилые комнатки, большой "Трапезный зал" с куполом из разноцветных стёкол, какие-то склады.

Было очень интересно, но мне надо было уходить, а я как назло потеряла свои трусы. Я их долго искала по всему театру и одновременно пыталась вспомнить, откуда я знаю девочку-проводницу. Но бесполезно.
Потом начался сон про почтальона.