Я сижу, прижимая к груди историю, что красной нитью прошла через моё детство - историю, которая много лет назад перевернула что-то во мне, историю, которую я совершенно не ожидала когда-нибудь увидеть в печати. Пальцы скользят по обложке - чёрный, белый и серебро, шероховатая текстура, как я люблю.

Словно я провалилась туда, где уже была однажды. Словно это я прячусь под пыльной кроватью, вдыхая чужое отчаяние, словно это я направляю рельсы чужих догадок и слов, словно это я смотрюсь в зеркало, до рези в глазах стараясь разглядеть у себя над головой те цифры, которых мне никогда не увидеть, не прочитать. Никогда не превзойти оригинал, копией которого я не желаю становиться.

Я чувствую запах бензина и свежезажжённых спичек.

Потом, конечно, меня оторвут - один глупец наберёт мне на телефон, чтобы позвать на свидание - и драгоценные секунды уйдут на то, чтобы ответить отказом, но магия, магия этой истории никуда не исчезнет, и я по-прежнему буду сидеть вместе с ней, закрывая лицо руками.

Когда ты собьёшь огонь, чтоб спасти это тело, успеешь за секунду до того, как сознание выпорхнет из него, - задумаешься ли ты на мгновение, что стало с его душой?

Сегодня была большая съёмка. Я без сил. Сейчас топаю по набережной, а сама только и могу думать о кроватке. Хотя вряд ли. Съёмка получилась такой крутой, что я хочу уже сегодня отобрать кадры.
Кажется, вселенная послала мне ответ на вопрос. Услышать бы.

И пусть все в этой жизни идет наперекор тому, как хочу я, солнечные лучи и озорной ветер в кронах воскресным началом вечера продолжают дарить ощущение покоя, словно обещая нечто удивительное и приятное. Время от времени я ловлю эти моменты, как ловят переливчатых бабочек. И каждый раз они не думают тускнеть - теплые желтые лучи, сизо-зеленые листья осин, приглушенный щебет птиц и детей, и накатывающий волнами шум ветра - ласковый и манящий. Из года в год он всё тот же. Наверное, единственная константа в канители дней и лет

оааамммм, мои самые аппетитные грабли, прыгну-ка я на них ещё раз, пускай после этого моя душа разорвётся нахуй полностью)₽

Все было смертельно в твоих руках.

пора бы уже привыкнуть к тому, что после чего-то максимально хорошего наступает что-то максимально плохое. а после максимально плохого – абсолютно хорошее. такие пропорции у жизни, иначе почему-то никогда не получается

интересно. кто-нибудь когда-нибудь смотрел на мои губы и представлял, как впивается в них? кто-то хотел провести со мной жизнь?
интересно, какого это, когда чувствуешь, что ты - всё для какого-то человека?

сижу с голубями около отеля и жду такси. 5:30 утра по местному.
удивительно, но у меня на душе какое-то спокойное и тёплое чувство. я так много раз пыталась не заплакать вчера, что моя нижняя губа превратилась в какой-то кошмар. вообще, все прошло не так как я хотела. думаю, это просто невозможно - сделать все идеально в таком состоянии.
моя бабушка написала нам книгу про то как ее хоронить. это очень в ее духе. но она написала ее еще в 89 году, поэтому вся инфа была неактуальна. мы читали это утром перед похоронами, и я плакала. то утро было так похоже (и не похоже одновременно) на наше привычное утро с семьей. мы готовили блинчики с сёстрами, болтали о какой-то фигне, обнимали кошку, сплетничали про бабушкину сиделку. мамы не было, она уехала в морг забирать тело. и на кладбище они с моей тетей ехали уже в катафалке. я спросила у неё за день до - не страшно ли ей ехать так. и может быть нам стоит поехать на машине вместе. а она ответила, что просто хочет поехать с мамой. я так гордилась ей. вообще, я гордилась мамой все эти дни. мне кажется, что все мы были похожи на каких-то клоунов в своей панике и апатии. а мама держалась так хорошо. особенно на отпевании. она не плакала, просто смотрела на бабушку и, как я думаю, молилась за нее. никто не знал как себя вести и что чувствовать, но она знала.
когда мы приехали с кладбища и остановились покурить около подъезда, предварительно глянув на маму, молча спрашивая разрешения, она сказала: «ладно, курите дети, главное, чтобы вы были хорошими людьми». это так похоже на маму, меня это посмешило. как же сильно я ее люблю. когда я уезжала в аэропорту сегодня утром, то никак не могла перестать плакать, поэтому не стала будить ее. если ты не прощаешься с человеком, то кажется, что ты с ним и не расстаёшься.
бабушка выглядела такой маленькой. мне думалось, что будет страшно видеть ее, но так не было. я трогала ее руки, поцеловала ее в лоб. она была холодная. ужаса правда не было. это была просто моя бабушка. но все равно было очень тяжело. я пыталась не думать ни о чем, ничего не вспоминать. а потом я увидела, что на ней надето ее учительское платье с белым вышитым воротничком. и, блин, это было реально тяжело. как и многие маленькие вещи в тот день.
пришлось устроить поминки. это было необязательно для нас всех, но бабушка хотела. она хотела, чтобы мы были дома и готовили блинчики. моя сестра каждый год, когда мы приезжали к бабушке, готовила блины на старых чугунных сковородках. в этом году они ездили в бабушкин дом тоже, но ее там уже не было. поэтому не было смысла доставать сковородки. пару недель назад мы списывались с сестрой - обсуждали, что она первый раз за много лет не готовит блинчики у бабушки. ну, в итоге, она все равно их пекла. и поэтому печь их на поминки было особенно грустно.
моя тетя играла на пианино, кто-то читал какие-то стихи. мы обсуждали бабушкины мемуары, которые она как раз закончила перед смертью. обсуждали некролог, который хотим дать. я каким-то задним умом поняла, что люблю свою семью. когда я летела сюда, то самое страшно для меня было - встреча с родственниками. но все не было так ужасно. это просто моя семья. и я почему-то люблю их.

- не сдаваться.
- не вспоминать твой запах.
- не думать о том, что у тебя от кого-то родится дочь.

вспомнить бы для чего я пришел в эту жизнь.

Нам никогда не дается желание без того, чтобы не давались силы его осуществить.
Я хочу это - значит это будет, просто нужно быть сильной и быть терпеливой.
Помнить, что все может исполниться в следующее мгновение после желания опустить руки.

Нужно научиться терпеть время.