Моя апатия делает меня сильнее.

Я не хочу ничего, но въедливый мозг параноика предусмотрел и это: в заметках на телефоне расписан мой чёткий план на день, на неделю, месяц -мои бесконечные переменные - X, Y и Z, превращенные силой чьей-то (моей же когда-то?) мысли в константы стратегии выживания.

Без чувств и желания я сворачиваюсь калачиком в теплой ванне и ухожу с головой под воду. В моей голове раздается лишь бешеный шум аритмичного сердца.

Когда я очнусь ото сна, то пойму, что за это время успела стать лучше.

Засыпай.

Когда я замечаю вокруг себя знакомые отблески зелёного, то сразу понимаю, куда на этот раз собралась завести меня дорога сна. Но в этот раз - перевес на моей стороне.

Я - единственный зритель этого кинотеатра.

И когда наступает нужный момент, я, не колеблясь, перерезаю все нити сна. Мне больше не страшно.

Как же легко было тебя напугать, Женя. Как же легко оказалось избавиться от этого страха.

Я давно сделала свой выбор, и мой выбор - побеждать.

Мои желания сбываются самым изощрённым образом.

Но я рада тому, как этот мир интерпретирует мои мысли.

"Кажется, я всю ночь не мог перестать думать о тебе".

А я, кажется, не могла перестать думать о том, с каким садистским наслаждением я бы захлопнула за тобой крышку железной девы.

"Я бы научил тебя, как избавиться от бессонницы".

А я бы научила тебя, что люди в темных куртках - отличная мишень на фоне белого снега. Ведь у меня был отличный учитель.

Я очень зла.
Права на мои мысли - монополия.
Не прикасайся.

Однажды сложить за спиной крылья - это значит сдаться. Стремиться в полете коснуться солнца - безумство Икара.

Я знаю, где самое спокойное место во всех мирах. Оно - прямо в сердце бури.

Не складывать крылья, чтобы не рухнуть вниз. Не превращаться в безумца, спаленного солнцем. Нестись с ужасающей скоростью, ощущая себя живым. И выходить из игры, оставаясь в ней.

Ты заслужила покой.
Отдыхай.

Этот пост - не итоги года.

Скорее, короткая остановка на долгом пути домой. Вздох облегчения в объятиях старых друзей.

Я победила в трехлетней войне со своими кошмарами. Закончила универ, защитила интернатуру и, кажется, встретила близких по духу среди своих коллег.

Стала хранителем чужих тайн и путеводной нитью Ариадны для того, кто перестал видеть свет. Разрешила себе быть искренней. Сломала немало копий и стен. Говорила с собой. Ругалась. Признала собственную неправоту после четырёх месяцев молчания и начала меняться.

Нашла удивительную Историю, подарившую мне вдохновение в минуты отчаяния. Ощутила себя всадником, оседлавшим корриолисову бурю.

Забыла о том, кто я. Но вспомнила снова. Поняла, что мой путь может обходиться без жертв. И приняла тот факт, что он не статичен.

Что ж, этот короткий отрезок времени многому научил меня.

"В тумане не видно пути. Там может быть что угодно. Его может вообще не быть. Но ты, упрямо идущий, однажды услышишь свои шаги - и эти шаги сотворят твою жизнь".

Что такое алхимия, Женя?

Умение синтезировать счастье, разлить по пробиркам грусть, смешать в выпарительной чашке ненависть и любовь.

Весь мир синих крыльев, взрываясь, сжимается до размера белой таблетки в моей руке.

Помни, кто ты.

Каждый раз, когда ты думаешь, что почти отчаялся, в твоей жизни находится кто-то, кто даёт тебе шанс прикоснуться к хорошей истории.

Такой, как история о мирах Темной Башни, исканиях Темного Эльфа, вигвамах Твин Пикса.

Ну что же, посмотрим, куда приведет меня эта.

"Тебе может показаться, что ты сходишь с ума. Но это мир сходит с ума, не ты", - сказала мне однажды та, чьи волосы тоже были окрашены в рыжий цвет.

Я вспоминаю её, когда поднимаюсь по лестнице к микрофону, и кажусь себе слишком маленькой в этом огромном зале, с непривычки сощуриваясь от слишком яркого белого света.

Я вспоминаю её, когда остаюсь один на один с этим белым слепящим светом. Однажды она показала мне, что у каждого сильного человека есть та цена, которую он заплатил за то, чтобы стать им.

Я улыбаюсь. И начинаю читать те же строки, что когда-то читала она.

Усталость звенит в моей голове, как серебряные кандалы.

"Ты в силах сделать намного больше, если сознательно выбросишь в озеро ключ".

"Давай поспорим", - я ухмыляюсь, роняя его в твою ладонь.

Я - чёрное сердце бушующего торнадо.

Сумеешь ли ты победить меня?

Моя апатия превращает меня из деятеля в наблюдателя; я хладнокровно описываю события, надиктовывая на телефон: не для того, чтобы помнить; скорее, чтобы осознавать.

Мой слушатель на другом конце провода немногословен, но редко когда молчит, становясь из одной из бесчисленных переменных моим хранителем, а я…

Чувствую себя агентом Купером в долбаном Твин Пиксе.

"Дайан, сегодня четверг, 5 декабря, 7.17 утра..."

Мой любимый последний кадр любимого фильма - это доля секунды, когда реальность, которая казалась настоящей, схлопывается в черноту. И ты понимаешь, что есть бесконечное множество симуляций и их создателей, но в то же время не знаешь вообще ничего, кроме этого факта.

Я чувствую нечто подобное каждый раз, когда интуитивно делаю что-то, при этом не понимая, зачем; когда засыпаю, не видя снов; когда смеюсь в тот момент, когда хочется плакать, и плачу тогда, когда нужно смеяться.

Я думаю, как мог бы выглядеть этот кодер, сидящий у монитора и ловящий наслаждение при виде того, как двоичный код превращается в нечто живое, в меня; и каждый раз представляю иное лицо.

Не слишком ли дерзко для создания - хотеть однажды увидеть цвет глаз своего создателя, смотря в них на равных?

Бессонница в четыре утра - это грустно.

А ведь мне нужно выспаться, потому что следующей ночью будет явно не до сна.

Мне нужен спасительный мост, железная точка опоры, решительный план, чтобы двигаться дальше. Оставить себе так мало времени, чтобы не было даже мысли о том, чтобы выйти в окно; не чувствовать ничего.

Я действую в соответствии с тем, что наметила раньше: зачитываюсь Кингом до поздней ночи, работаю допоздна, продумываю маршруты для летнего путешествия с давним другом в Германию, учусь запекать рыбу с лимоном в духовке и готовить лазанью, смотрю фильмы Линча и собираю друзей в одном городе.

Так какого же хрена мне так одиноко и больно?

Прикосновения обретают форму, становятся ощутимыми и темнеют - превращаясь из пепла в тёмно-зелёный и синий, а затем все цвета сливаются в чёрный.

Крошечный пузырёк воздуха, узкая полоса серебра осыпается в пыль. И когда исчезает она, мне становится нечем дышать.

Всё, что чувствую я.

Моё имя становится просто звуком.