На мгновение я увидела себя со стороны, прежде чем осознать происходящее.

Теперь мне было лет десять на вид - но несмотря на то, что этот сон изменил мой возраст, рыжие волосы, заплетённые в косички, по-прежнему ярко пылали на солнце.

Мы стояли в огромном парке развлечений, и я восторженно смотрела на американские горки поистине гигантских размеров.

Ты посмотрел на меня, хитро прищурившись, и кивнул в их сторону.

- Хочешь прокатиться, как в детстве? Я же обещал тебе когда-то.

- Хочу, но моё детство давно прошло, - из уст десятилетнего ребёнка, наверное, это звучало странно - но что такое возраст тела, в котором ты находишься во сне, если ты помнишь, сколько лет тебе на самом деле.

- Почему же?

- Потому что, хоть здесь мы и ровесники, но когда я проснусь, то мне будет двадцать четыре, а тебе - восемьдесят пять.

- Тебе кто-нибудь говорил о том, что время - чертовски нелинейная штука? Есть места, где времени и вовсе не существует. Вот как здесь. Ну так хочешь или нет? У нас совсем не осталось его там, а здесь - целая вечность. А обещания нужно исполнять.

- Хочу, - решительно кивнула я и протянула тебе свою детскую руку.

Когда мы заняли свои места и поезд начал разгоняться в полной темноте, я подумала о том, что мне, скорее всего, не понравится. Я всё ещё помнила, как в моём реальном мире при малейшем напряжении у меня из носа текла кровь, а глаза слезились при резкой смене тьмы на свет. Я инстинктивно зажмурилась и вцепилась в стальные поручни.

- Не бойся, - услышала я ободряющий голос. - Пространство - тоже нелинейная штука, а физика - не так очевидна, каковой кажется.

И я послушалась, ощутив, как моё тело сжимается от ощущения невесомости и свободного полёта.

Солнца над моей головой больше не существовало. Никакого парка и металлических конструкций - тоже. Если на то пошло, пространства тоже не существовало как такового - мы летели с чудовищной скоростью по невидимой дороге, связывавшей миры, и я видела, как рождались и гасли их звёзды.

Синие перья с тихим шелестом опускались под ноги. Мягко сиявшие, кроме нас они были единственным островком света посреди бескрайней тёмной пустоши, протянувшейся так далеко, как мог упасть человеческий взгляд. Но были ли мы с тобой людьми?

- Я покажу тебе одно из своих лучших творений, - прошептала я и протянула руку вперёд, словно желая коснуться сердца тьмы. Долгое время ничего не происходило, а потом темнота начала преломляться, являя пред собой бесплотную призрачную фигуру.

Как же она была прекрасна. Казалось, кто-то подбросил в воздух мириады сверкающих кусочков льда, заставив их превратиться в девушку, напоминавшую древнегреческую богиню. Невидимый ветер трепал её длинные тёмные волосы и струящуюся ткань почти прозрачного платья, и весь её облик с распростёртыми кверху руками казался таким хрупким и неземным, если бы не тот тяжёлый взгляд, с которым она смотрела.

С такими глазами не смотрят в чужое лицо. С такими глазами касаются ещё тёплого сердца, вырывая его из груди.

Я слышала, как колотилось твоё, когда ты сделал шаг ей навстречу и эфемерный хрупкий свет начал вновь растворяться во тьме.

Оно колотилось ещё сильнее, когда, повинуясь невидимому порыву, ты отшатнулся обратно. Теперь она оказалась так близко, что могла бы коснуться тебя, и ты, несмотря на всю её красоту, испытал почти первобытный страх.

- Что это такое?! - воскликнул ты.

- Я создала воплощение отчаяния. Заставила свет преломляться так, что вышло так, как в реальной жизни: сбежать невозможно, и невозможно коснуться призрака прошлого, желая сделать шаг ему навстречу. Единственный способ не замечать отчаяния - твёрдо стоять на ногах, не двигаясь под дуновением ветра. Тогда оно не разбередит твою мятежную душу и не причинит ей не капли вреда.

- Мороз по коже от твоих творений.

- Ты сам научил меня, не желая того.

Сон - королевская дорога к бессознательному, как поговаривал Фрейд.
Мои сны - это, скорее, шоссе туда.

***
2 дня назад хотела написать эту заметку, но никак не могла собраться с мыслями.
Сегодня, наконец, доделала все дела, ну и с этим решила разобраться.
А снилось мне, что я пытаюсь куда-то уехать, но отец мне не дает. Я возвращаюсь и снова пытаюсь. Кричу, что я уже взрослая, прошу отпустить меня, перестать держать. Отец самодовольно качает головой из стороны в сторону и я впадаю в отчаяние.
***

Мне 25 лет, я уже 5 лет живу одна, совершенно независимо от родителей. Но, кажется, этот сон говорит о реальном положении дел куда правдивее, чем то, что я об этом думаю…
Не понимаю, зачем и что я пытаюсь доказать. И кому.

Работа уже сниться начала, лол.

Типа приходит мужик, он живёт с новой невестой, не разведясь с женой (или, типа, скорее женился на другой девушке, не расставшись до того с любовницей), у одной из них ещё вроде как ребёнок, не помню. Он хочет разрулить ситуацию так, чтобы ничего не изменилось, потому что любит, типа как, обеих. К любовнице у него больше чувств, ярких и противоречивых, она взрослее, у них общее прошлое; однако и невеста приносит в его жизнь что-то важное (уют, мимими), от чего он отказываться решительно не готов. Я осторожно поясняю, как могу, цивильным образом за экзистенциальные рамсы про рыбку и косточку. Чел обещает поразмыслить и уходит.

Потом случается так, что ко мне приходит его молодая жена (или невеста). Милая такая блондиночка. Я берусь работать с ней, хотя это неэтично (ирл я бы очень вряд ли стала таким заниматься - помимо профэтики, тут появляется вопрос безопасности: мало ли какие у него там связи; но тут я, видимо, задним числом понимала, что нахожусь в каком-то условном пространстве, поэтому решила, что гори оно всё). Она причём не знает, что он ходил до неё к этому же психологу, ей меня просто кто-то посоветовал. Понятно, что контору палить нельзя, да и незачем - это их жизнь. И тогда я просто начинаю работать с ней - про неё. Как будто и нет там никакого бэкграунда (тем более что в её субъективной реальности его действительно нет, она ничего не знает ни про другую женщину, ни про что другое). Про то, как она относится к себе, что она чувствует. Я чувствую к ней по-человечески большую симпатию, но понимаю, что ей в этой жизни ещё придётся сильно повзрослеть.

Я прям очень подробно вижу рабочий процесс. Потом мозгу надоедает крутить это кино, и он то ли будит меня, то ли меняет картинку (скорее второе, там был потом ещё какой-то весёлый трип сомнительной бэдовости, в лучших традициях). Однако впечатления были сильные, я вспоминаю и веселюсь до сих пор.

Ковёр из ландышей шелестел под моими ногами. Я опустилась на колени и провела по хрупким цветам рукой. Пьянящий запах преследовал меня даже сквозь сны.

- Забавно наблюдать за той, что не любила цветы, - раздался над ухом знакомый насмешливый голос. - Теперь у тебя целый сад.

- Я вырастила этот сад своими руками, и вот он мой, - даже не оборачиваясь, я чувствовала на себе пристальный взгляд светло-зелёных глаз. Я помнила цвет, что однажды научил меня использовать зеркала, чтобы разбивать сны.

- Я знаю, что стало землёй для него, - он сделал шаг, и что-то хрустнуло под его ногами. - Я знаю, - он повторил, и, когда я всё-таки обернулась, на его ладони лежал раздавленный белый крысиный череп. Я отвернулась обратно.

- Кто вспомнит о маленькой глупой крысе, попавшей в ловушку чужих мелодий? - тихо прошептала я.

- О них вспомнит тот, кто знает, что глупые крысы могли получиться лишь из людей. Я знаю. А ты понимаешь.

- Тогда разве плохо создать новую жизнь из того, что давно неживо?

- Я и не говорил, что это плохо. Я лишь рассказал тебе то, что я знаю. И расскажу ещё кое-что. Когда в этом мире наступит осень, ты соберёшь ядовитые красные ягоды и круг замкнётся. И следующую весну ты тоже встретишь на ландышевом поле.

- Такова ирония, - усмехнулась я, - снова мы по разные стороны баррикад. Ты обнажаешь крысиную суть, а я изменяю то, что от неё осталось.

- Да, - он кивнул, - но при этом мы всё-таки на одной стороне.

Я погружалась всё глубже и глубже. Но этот раз отличался от предыдущего. Теперь у меня было знание. Теперь у меня была цель. То, что может меня убить, не сможет причинить вреда тому, кто был здесь с самого начала, кто скользил между мирами, следуя известным лишь ему планам.

Я перевела взгляд на свои руки в матовых белых перчатках. Точнее, руки были не мои, но сейчас они принадлежали мне, и я ощущала чужое тело почти как своё собственное, несмотря на то, что находиться в нём было неприятно и даже больно.

Но мне не стоило думать об этом. Мне нужен был ключ, который мог создать только он. Осколки, которые иные назвали бы пустотой, имевшие с его душой почти одинаковую природу. Он мог видеть их, изменять их форму, собирать раздробленное воедино. То, что нужно было мне. То, чего я не могла коснуться сама.

Его зрение стало моим, и я увидела то, чего не замечала раньше. То, как хрупок мой мир. То, как хрупки чужие миры. То, как легко могут рассыпаться связи, возникшие по воле случая между ними. Как много хаоса ещё оставалось рядом - стремящегося разорвать, поглотить, обратить всё вокруг в нечто, себе подобное. И из этого мне предстояло творить. Омерзительно завораживающе.

И всё же мой ключ был неполным. Возможно, из-за того, что в Бездне не было пустоты. В ней всё имело свой смысл. И это накладывало свой отпечаток. Ключ оказался темнее цвета его вишнёвых глаз. И форма… Форма была чуть заметно, но искажённой. Как если сравнивать отражение в зеркале и его оригинал. Но полный ключ мне и не был нужен.

Теперь оставалось лишь самое сложное. Заставить свой разум и душу его принять. Ведь то, что казалось материальным - не было таковым. Обман, как он есть. Настоящая сущность скрывалась внутри.

Вернуться обратно было в тысячу раз сложнее.

Белые снежинки падают мне на плечи, чёрная ткань развевается за спиной. На занесённой снегом пыли остаётся цепочка моих следов. Зов, на который нет ответа.

Я не чувствую ни страха, ни сожаления, я ищу тебя в мире, который уже давно опустел. Это тело - лишь оболочка. Так начинается зима, которую я помню прежде, чем та свершится.

Я не знаю, сколько времени у меня осталось. Но на улице холодает, и утром перед выходом я накидываю чёрный плащ себе на плечи.

До первого снега время ещё есть.

Мне приснилось, как я выбирала своё свадебное платье.

- Это не мой цвет, - сказала я, указывая на ворохи белых кружев и перьев, лежавших передо мной. - Я не могу быть в белом. Это не я.

И тут мой взгляд остановился на платье, разительно отличавшемся от всех остальных. Платье было бледно-лиловым, почти фиолетовым. Такой оттенок бывает порой у грозового неба за мгновение до удара особенно сильной молнии, что способна заставить запылать огромный город в один миг.

- А вот это… пожалуй, мне подойдёт.

Я примерила платье и посмотрела на себя в зеркало. Моё собственное сияние вспыхнуло тем нестерпимым светом, который я редко видела в себе раньше.

А потом я проснулась.

Не зови меня приходить в свои сны.

Ведь я приду, не в силах игнорировать зов. Стану другим воплощением себя же, потому что так захотел ты, потому что ты позвал. Цепи, однажды связавшие нас, слишком прочны.

Ведь там, по ту сторону сна, практически не останется моих собственных воспоминаний. Ни сострадания, ни теплоты, ни мешающей нежности. Лишь безграничная власть, от которой расходится лёд по коже.

И я шагну к тебе - пустая тень с огненными волосами, и хорошо, если мои руки окажутся пусты. Потому что если нет, если ты захочешь иного - из двух игроков в шахматы проснётся лишь один.

Едва ли ты.

Приснилось, что я приехала в лагерь, где была ребёнком, нашла директора и сказала, что хочу у них работать. Он был готов взять меня прямо на только что начавшуюся смену, но я отказалась, потому что рванула туда внезапно и налегке, и оставила им e-mail, чтобы в следующем году написали как основному составу вожатых.

Снилось, что на меня шла охота. Я была чудовищем, но не понимала, почему, и моя сила, мол, должна была овершить какой-то важный акт в мировой истории. Мы были у воздушников, до этого прятались, но решили переждать у них, меня защищали, но напал другой клан, и наш боец проиграл, его пронзили мечем. А он был моим близким другом, помогавшим скрываться, может, даже возлюбленным. Я даже не поняла, жив ли он, нужно было бежать, и я бежала во дворец, выплескивая свои силы, почти-летела огромными прыжками, полная отчаяния. Я становилась зверем, вроде полу-мантикоры, и, если раньше меня пугало это, то сейчас я принимала эту свою природу, она вела меня, и я пряталась в ней от страха. Наверху я вдруг на время поняла, что это сон. Все очень четко во сне, не отличишь от реальности, но мне как-то удалось. Я подползла к камину, и отчаянно спросила, где прибор, необходимый нам ни то для победы, ни то - чтобы спрятаться, ни то - те самые нейральные линзы, позволяющие залезть другому в голову. Я знала, что, раз я пока управляю сном, тот ответит. И он отдал искомое. Я спросила также, где мой друг, и камин ответил, что я обрету его на границе тени. Я утратила чувство сна, убежала к месту тонкой грани в своем жилище, и тут вошел он! Раненый, усталый, но живой! Я так обрадовалась! Но только он был не совсем собой. У него тоже был "двойник", злая сторона перевертыша, он как-то смог с ней договориться и стал таким же чудовищем-полузверем, как я. Только пернатым. И его так пугало то, что никто не примет его таким, что я могу не принять его… они с двойником так сплелись, что непонятно даже было, чей именно это страх. Нейролинзы активировались принудительно, меня бросило в его разум, где такое неприятие от близких людей уже происходило. Но мне было почти смешно от этого страха, ну камон, ну кому ты это говоришь? Я легко перетекла в форму гигантской мантикоры, и он сразу успокоился. Два чудовища, нашедшие друг друга. Пожалуй, это был славный союз :')

Я хотела перейти дорогу, но вижу, как прямо по проезжей части бежит толпа людей в форме. Было похоже на марафон по лёгкой атлетике. Людей было очень много, такое ощущение, что весь город участвовал в марафоне. Я тоже хотела присоединиться к нему, но голос откуда-то сверху сказал:
-Принцессы не бегают!
И тут я оглядела себя. Я была одета в светло-розовое пышное платье. Когда подняла взгляд, я оказалось на балконе высокого здания, но с балкона вид открывался на стену другого здания. Я стояла с чашкой чая и смотрела на стену. Но тут я заметила, что вокруг все темнеет - стена начала приближаться и я ничего лучше не придумала, как прыгнуть с балкона вниз. Я оказалась на газоне. Лил дождь. Все моё платье было испачкано в грязи. Тут подбегают ко мне люди и с осуждением говорят, что так принцессы себя не ведут.

Была у меня такая история: мы нашли ключи от его машины на оупен эйре. Я была пьяна, воодушевлена и в отличнейшем расположении духа. Вино развязало мне язык и убрала всякое стеснение. Вместе с ключами я дала ему свой номер телефона, иг и даже сказала, в каком районе живу. Мы даже оказались соседями. Мы болтали минут 10. Мне было весело и всё это было не в серьезе. Просто слова, просто игра, просто алкоголь.

Чуть позже (той же ночью) мы встретились вновь на одной из танц площадок. Он подошёл - я его не узнала и ушла.

Под утро у меня разрядился телефон, весь следующий день я со своими друзьями провела там же. Вернувшись домой и зарядив телефон обнаружила кучу пропущенных от него. И он продолжал звонить. И на следующей день тоже. И потом ещё… А я вернулась к своей обычной жизни и не вспоминала какую чушь несла в те 10 минут общения. В один из разов я всё же взяла трубку:

- Привет, хотел тебя ещё раз поблагодарить за ключи.
- Привет, пожалуйста.
- Надеюсь мы ещё увидимся.
- Мы живём в одном районе, так что думаю увидимся.

Потом он звонил ещё, звал встретиться. Я отказалась. Зачем мне это… оупен эйр прошёл, а волшебство вина рассеялось…
Понравился ли он мне тогда? Да! Хотела я чего-то с ним? Может быть! Могла я позволить чему-то быть? Нет!

Было это всё в, уже далёком, 2015! Но сегодня ночью мне приснился сон. Я встречаюсь с другом, а он говорит, что сейчас подъедет он (мальчик-оупен эйр) и что я его очень сильно обидела. Тогда. Он приехал, посмотрел мне в глаза и спросил "скучаю ли я? скучала ли вообще хоть раз за всё это время?" Я не успела ответить - прозвенел будильник.

Странное чувство. Нашла его в иг, у него есть девушка, он счастлив (судя по фото), всё хорошо.
Странный сон, что к чему… спустя 5 (!!!) лет.